Вопросы после обыска

Фотографии обыска в доме главного таможенника России стали основной темой шуток в соцсетях. Народ перерывает собственные гардеробные и антресоли в надежде найти в обувных коробках что-то стоящее — у главы ФТС там хранились большие деньги. Но если без шуток, вопрос, зачем проводить публичный обыск человека, который пока проходит по делу о контрабанде лишь в ранге свидетеля, остается.

Сам руководитель ФТС России Андрей Бельянинов объяснил наличие крупных сумм личными накоплениями. Согласно опубликованным на сайте ФТС данным, чиновник в прошлом году заработал около 13 млн руб., а его супруга-бизнесмен — около 46 млн руб. До того как возглавить таможенную службу, Бельянинов сам долго занимался бизнесом. Так что, в принципе, вполне мог и накопить обнаруженные в обувных коробках денежные средства — по сообщениям ФСБ, в ходе обысков у него изъято 9,5 млн руб., $390 тыс., €350 тыс. и ювелирные изделия.
Но зачем, если это чистые деньги, чиновник хранил их не в сберегательном банке, или в слепом трасте, или, на худой конец, на офшорных счетах, не вкладывал в бизнес своей жены, а складывал в коробки?
Одна из версий — для российского чиновника такого уровня это всего лишь заначка, как 10 тыс. руб. для граждан, живущих на среднюю в стране зарплату.
Заначку обычно держат наличными дома, на всякий оперативный случай. И тут уж дело Росфинмониторинга проверить, насколько доходы главного таможенника совпадают с расходами.
При этом интересно, что, изъяв денежные купюры и драгоценности, картины, которыми увешан дом чиновника, оперативники не тронули. Хотя вряд ли они настолько не понимают в искусстве, чтобы не проверить их стоимость — как известно, иные произведения искусства стоят куда дороже самых крупных бриллиантов.
Обыск дома старого знакомого президента, который вместе с ним прошел огонь и воду (Бельянинов работал с Путиным по линии разведки еще в ГДР), мог стать публичным именно для того, чтобы чиновника труднее было, в случае чего, обелить и он послушно ушел в отставку. Ведь полстраны видело разложенные на столе пачки валюты — а для стремительно беднеющего населения вид такого богатства — уже почти что доказательства вины.
В пользу этой версии говорит то, что многие СМИ сразу опубликовали «новость» об отставке главного таможенника, которую в среду опровергли в ФТС.
Если обыск у Бельянинова проходил с санкции президента, вполне возможно, что это один из эпизодов пиар-кампании по борьбе с коррупцией, начавшейся с «золотой ручки» губернатора Хорошавина, «светящихся рук» губернатора Белых и продолжившейся обвинениями в связи с черными риелторами следователя Никандрова. До выборов осталось всего ничего, и такие громкие дела призваны наглядно продемонстрировать, что президент и главная партия страны держат ситуацию на контроле и готовы к чистке элит — причем даже тех, кто раньше считались неприкасаемыми.
Ну и, наконец, когда в «стране денег нет» (в бюджете, который верстается на 2017 год, скорее всего, вновь будут заморожены накопительные пенсии, а Резервного фонда хватит от силы года на два), нелишне отвлечь народ зрелищем того, как богатые тоже плачут. И заодно указать на тех, кто виноват в плачевном положении страны, — конечно, когда антресоли забиты коробками с деньгами или подвалы — мешками с деньгами, как у того же Хорошавина, ни на медицину, ни на пенсии не останется, вполне может сделать вывод обыватель.
Более искушенная публика видит во всем борьбу силовых группировок. Когда новое поколение силовиков при оскудении финансирования пытается потеснить старые засидевшиеся кадры — кого в отставку, кого в тюрьму.
Жаль, среди всех этих версий на последнем месте та, что в стране действительно пытаются как-то бороться с коррупцией.
Потому что свидетельством этого были бы не столько фотографии богатых домов, сколько перестройка работы того же парламента, который в нормальных странах не штампует законы, спущенные исполнительной властью, а эту самую власть серьезно, в том числе через парламентские расследования, контролирует.
Любое расследование в СМИ, любой публичный скандал — сразу открытые для публики парламентские слушания, на которых министры отвечают на неприятные вопросы, а потом правоохранительные органы проверяют их ответы. Но, конечно, не только это — у многих стран есть успешный опыт борьбы с коррупцией, было бы желание, можно перенять.
У нас же соцсети недели кипят остроумием на тему очередного мема — сегодня он звучит как «обувные коробки», — а потом легко забывают проверить, как там продвигается расследование дальше. И в памяти остается лишь то, что к кому из высоких чинов в гости ни приди — у всех картины, золотые ручки/часы, валюта в банках-мешках-коробках. В общем, брать можно всех. Но будущее у страны, в которой элита обречена и даже, более того, принимает эти условия как часть контракта, очень туманно.