Герои года
В этом году в нашей стране утвердился добрый сдвиг в нормальную сторону.
Людей, которые набрались мужества не закрывать глаза на то, что происходит рядом, стало много. Это уже не десятки-сотни, а тысячи-десятки тысяч. Они помогают детским домам, они летят в затопленный Хабаровск, они, наконец, наблюдают за тем, чтобы страну не (очень) обманули на выборах. Они успешно строят струкруры, параллельные государственным (в условиях, когда государственным структурам все «параллельно»).
Пока людей все равно не хватает, на всех фронтах, но их будет больше.
Итак, волонтеры и наблюдатели.
Антигерои года — российские суды
РЕШЕНИЯ СУДЕБНЫХ ИНСТАНЦИЙ В 2013-М БЫЛИ ЛИБО ПОЛИТИЧЕСКИ МОТИВИРОВАНЫ, ЛИБО ЖЕСТОКИ, ЛИБО АБСУРДНЫ
Уходящий судебный год выдался традиционно тяжелым, но нетрадиционно ошеломляющим. «Новая газета» решила вспомнить самые знаковые события 2013 года. Этот год вобрал в себя все: с одной стороны, по-прежнему суды без зазрения совести продлевали аресты больным подследственным, по-прежнему плевали на поручительства и вместо альтернативной меры пресечения применяли к социально неопасным обвиняемым арест. С другой… Вот условно «наказали» Навального, выпустили «Пуссей», а Верховный суд после помилования Ходорковского решил перепроверить, а законны ли вообще были приговоры в отношении него и Лебедева… Нет, все это очень хорошо и даже замечательно. Но послевкусие от этих решений какое-то горькое: именно потому, что заслуги судейских в этих решениях нет ни капли, как и проявленной ими мудрости и гуманизма. А было лишь указание сверху. А у тех, кто сверху, Олимпиада на носу.
Резонансные дела.Неожиданный оборот приняло дело ЮКОСа. Впро-чем, после помилования президентом Михаила Ходорковского точка в этом деле окончательно не поставлена — продолжает сидеть Платон Лебедев, срок которого должен был окончиться еще до Нового года, если бы президиум Мосгорсуда, когда сокращали срок по поправкам в УК, не ошибся в арифметике и не прибавил лишние 4 месяца.
Что интересно: Верховный суд вслед за помилованием Ходорковского экстренно отправил на пересмотр приговоры по первому и второму делу ЮКОСа и нашел нарушения в последнем.
К концу года аналогичные изменения произошли и в деле учителя Ильи Фарбера, обвинявшегося в вымогательстве взятки. И тут тоже не обошлось без президента. Достаточно было главе государства назвать приговор Фарберу «вопиющим случаем», как Тверской областной суд тут же дело пересмотрел и снизил наказание с 7 лет и 1 месяца до 3 лет в колонии строгого режима. 31 декабря районный суд Твери рассмотрит ходатайство Фарбера об УДО.
Наконец поставлена точка в деле Pussy Riot: обе фигурантки попали под амнистию. Повезло с амнистией и четырем фигурантам «болотного дела», и всем активистам Greenpeace.
А вот Алексею Навальному с его делом «Кировлеса» в этом году даже удалось изменить правоприменительную практику. Приговоренные к реальным 5 и 4 годам и взятые под стражу прямо в зале суда до момента вступления приговора в силу Навальный и Петр Офицеров провели в заключении всего одну ночь, а на следующее утро были освобождены под подписку до вступления приговора в силу. Истинная причина: процесс совпал с предвыборной кампанией в Москве, Навальный был кандидатом в мэры. Впоследствии вышестоящая инстанция заменила назначенные 5 и 4 года условным наказанием.
Самые позорные решения. 2013 год побил рекорды по самым позорным и несправедливым судебным решениям. Так, осенью Замоскворецкий суд Москвы в лице судьи Людмилы Москаленко признал Михаила Косенко виновным в попытке прорыва оцепления, массовых беспорядках и применении «физического насилия» в отношении рядового полиции А.В. Казьмина и «с учетом выводов медэкспертов» приговорил его к принудительному лечению в психиатрическом стационаре. Видеозаписи, на которых видно, что подсудимый не участвовал в нападении на полицейского на Болотной площади и стоял в стороне, судья назвала недостоверными доказательствами.
На похороны матери госпожа Москаленко и руководство Мосгорсуда Косенко отпустить отказались.
Отказались отпустить на похороны близкого человека — жены — в этом году и другого подследственного — чиновника Счетной палаты Александра Михайлика, задержанного по обвинению в получении взятки. Задержав Михайлика, правоохранительные органы в течение суток не сочли нужным сообщать об этом его родным. Не выдержав отсутствия информации о судьбе мужа, жена Михайлика покончила жизнь самоубийством.
Посмертные приговоры. Судья Гагаринского суда Москвы Ольга Зельдина создала прецедент, признав виновной в ДТП на Ленинском проспекте с участием «Мерседеса» вице-президента ЛУКОЙЛа Анатолия Баркова погибшую в этой аварии Ольгу Александрину. Госпожа Зельдина назвала «несостоятельными» показания свидетелей защиты — водителей, и раскритиковала как «непрофессиональный» независимый доклад физика Юрия Антипова, согласно выводам которого именно водитель «Мерседеса» виновен в ДТП.
Следом Тверской суд Москвы в лице судьи Игоря Алисова признал умершего в СИЗО юриста фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского и главу фонда Уильяма Браудера виновными в уклонении от уплаты налогов. Родные Магнитского категорически отказались участвовать в этом процессе. Причина: покойного Магнитского, как и ранее покойную Александрину, судили вопреки позиции Конституционного суда, постановившего, что возобновлять дело можно только по заявлению родственников умершего и только с целью реабилитации.
Что касается оправдательных приговоров, то они, конечно, были, но немного. Например, оправдали начальника исправительной колонии №2 в Челябинске Дмитрия Башинского, проходившего, между прочим, по делу об избиении заключенных и издевательствах над ними, а также гибели одного. В тюрьму пошли лишь его подчиненные…
Волонтеры
Доктор Лиза (Елизавета Глинка) оказывает медицинскую помощь людям, не имеющим постоянного места жительства. Павелецкий вокзал в Москве
Лиза Глинка любит повторять: «Как только вижу, что молодняк тащит к моим бомжам на Павелецкой огромные тюки с одеждой и едой, говорю своим помощникам: «Спорим — это Зойкины?» Подходят, обычно это две девочки и мальчик или два мальчика и девочка, глаза горят, предлагают помощь, я спрашиваю их: откуда вы о нас узнали, они отвечают: нам Зоя Валентиновна на лекциях рассказывала. Ну, я спор и выигрываю».
Все так. Я читаю студентам лекции о благотворительности, о тех, кто помогает, и о тех, кому помогают, по одной причине: это бесконечные свидетельства непосредственной человеческой солидарности. Я никогда (ни одним словом!) не призываю своих студентов принимать участие в каких-то проектах, никак не вербую, ни на чем не настаиваю и о том, что они идут и помогают, — узнаю потом не от них самих, а от тех, к кому они приходят. И не только от Лизы Глинки.
Вот к Вере Миллионщиковой в Первый московский хоспис ходила «бесплатно волонтерить» одна моя студентка, красавица необыкновенная: по вечерам в клубе диджеем подрабатывала, а после лекций бежала в хоспис и ухаживала за безнадежно больными. И нигде ни строчки про это не написала, и никак себя не пиарила. (Опять же от Веры, царство ей небесное, узнали.)
Актеры Егор Бероев и Ксения Алферова с воспитанниками интерната для детей с ограниченными возможностями в городе Шуя
А недавно Егор Бероев и Ксения Алферова (благотворительный фонд «Я есть!», помогает детям с особенностями в развитии — больным аутизмом, детским церебральным параличом (ДЦП) и с синдромом Дауна) рассказывали мне, что волонтерская помощь очень необходима в интернатах, и не в одном, а во многих, и не только с интернатскими, но и с «родительскими детьми». Чтобы как минимум каждую неделю возить этих детей с особенностями в развитии в кафе, в театры, зоопарки, бассейны, включать их в жизнь.
Егор: Каждому ребенку один волонтер обязательно нужен в бассейне.
Ксения: К нам приходят работать волонтерами люди, которые абсолютно далеки от этих детей и часто вообще от детей, у них нет семьи, они совсем молодые, но уже состоявшиеся, успешные люди, бизнесмены, какие-то светские барышни.
А что значит, например, в нашем случае пойти в бассейн? Ты едешь на другой конец Москвы за этим особенным ребенком, привозишь его в бассейн, раздеваешь этого ребенка, плаваешь с ним, одеваешь, отвозишь домой… А дети все эти — с ДЦП, синдромом Дауна, ментальными отклонениями. Не каждый такой ребенок вообще когда-либо был в бассейне. Это очень сложная работа.
И вот у нас есть волонтер, фотомодель, и всякий раз при встрече она, захлебываясь от радости, благодарит нас за то, что мы познакомили ее с особенным ребенком Сашей из интерната, которого она опекает и каждую неделю возит в бассейн.
Егор: Она просто влюблена в этого Сашу.
Ксения: Она с ним все свое свободное время проводит. Она признается, что у нее началась другая жизнь.
Егор: Это теперь уже просто ее друг, она ищет ему родителей. Волонтеры — вот что самое главное. Благотворительность — это не история про деньги. Какие деньги?! Волонтеры — вот золото.
Ксения: Нам нужно много волонтеров.
И Катя Бермант (фонд «Добрые сердца»), и Егор Бероев, и многие, многие люди, которые занимаются сегодня благотворительностью, убеждены: те, кто помогает, больше нуждаются в тех, кому помогают, чем наоборот.
И я уверен: волонтеры — главные люди (считая пафос — избыточной силой в космосе, не говорю: герои) нашего времени. Потому что именно как люди они своими поступками настаивают на — как говорят в моем родном Темрюке — «людячем» в человеке, на сильных позитивных открытых и искренних чувствах. Повседневно, буднично, углубленно, переживательно, эффективно действуя, сами приобщаются к свету и пробуждают в нас «ответное состояние». Правда, они — не герои. Просто — норма. Очень нормальная норма.
Будем на нее работать.
Волонтер движения «Больничные клоуны» Олеся Бондаренко (Клоун Капитошка) в травматологическом отделении детской областной больницы в Южно-Сахалинске.
Наблюдатели
Что объединяет подполковника ФСБ в отставке, кладовщика, бизнесмена и жертву НКВД? 4 декабря 2011 года каждый из них пришел на свой избирательный участок, чтобы, начав с себя, изменить Россию
Игорь Чермошенцев, 58 лет, впервые отправился наблюдать за выборами, потому что не верил в их бесчестность — ему как экс-службисту нужно было убедиться в этом воочию. Вопреки своим ожиданиям, волонтер-наблюдатель зафиксировал нарушения на видеокамеру, догнал вбросчика, пробежав за ним по снегу полкилометра, написал жалобу Путину. Лишь для того, чтобы понять — бороться с системой нарушений можно только одним способом: оставаясь честным перед самим собой. «Жена весь день переживала за меня, — вспоминает он, — боялась, что со мной может произойти что-то нехорошее». «Не лезь, — сказала она мне накануне выборов в мэры Москвы, — в эти грязные дела». А я ей: «Наташа, а ты бы любила меня, если бы я был другим?»
До парламентских выборов кладовщик Ильдар Дадин, 31 год, симпатизировал действующей власти, в частности, Верховному главнокомандующему. «Меня ничего особенно не возмущало, — вспоминает парень, который вернулся из армии и, не имея высшего образования, устроился на работу охранником и кладовщиком. — Я не знал, что на самом деле происходит в России: смотрел телевизор и думал, что все хорошо». Сейчас Дадин разъезжает по стране с избирательным законодательством в руках в качестве волонтера-наблюдателя, а также регулярно посещает акции протеста. «Бывало так, что я приходил с работы домой, стирал одежду, а в четыре утра, когда она еще не высохла, надевал и отправлялся наблюдать за выборами. За выборами нужно наблюдать постоянно, невзирая на то, конкурентные они или нет. Гражданин — это навсегда», — резюмирует Дадин.
Терапевт на пенсии Нина Оводова, 87 лет, занимается выборами 23 года. Она плохо слышит, с трудом передвигается, но бросить координацию общественных контролеров в своем районе — расставлять наблюдателей по участкам, консультировать их, а в день выборов просиживать ночь за компьютером и отвечать на звонки — не может. «Я должна что-то делать, пока жива. Раньше моих друзей смешила моя гражданская активность. А сейчас даже они чувствуют: страна идет под откоc», — говорит Оводова, семью которой в сталинские годы сослали в Казахстан.
Бизнесмен Антон Фролов, 42 года, всегда рад прийти на помощь наблюдательскому сообществу.
Он ощущает себя его частью: подвозит на своем Range Rover общественных контролеров в соседние города, чтобы подать жалобу в местный суд, покупает им авиабилеты до города, где проходят выборы, и периодически делает пожертвования на развитие наблюдательского движения. «Если я по личным причинам не попадаю на какие-либо выборы, — говорит Фролов, — то считаю себя в долгу перед ребятами». Мотивы предпринимателя очевидны — он хочет жить в ладу со своей совестью. «Не деньги, а ощущение внутренней честности — мерило всех вещей», — заключает Фролов.
P.S.
Друзья, в канун зимних праздников хочу поздравить вас с наступающим Новым Годом!
Желаю вам крепкого здоровья, душевного комфорта и материального благополучия. Будьте счастливы в году Лошади!
Спасибо, что вы читаете темы с моего сайта. Обещаю и в дальнейшем ежедневно размещать все самые злободневные и интересные новости.
Людей, которые набрались мужества не закрывать глаза на то, что происходит рядом, стало много. Это уже не десятки-сотни, а тысячи-десятки тысяч. Они помогают детским домам, они летят в затопленный Хабаровск, они, наконец, наблюдают за тем, чтобы страну не (очень) обманули на выборах. Они успешно строят струкруры, параллельные государственным (в условиях, когда государственным структурам все «параллельно»).
Пока людей все равно не хватает, на всех фронтах, но их будет больше.
Итак, волонтеры и наблюдатели.
Антигерои года — российские суды
РЕШЕНИЯ СУДЕБНЫХ ИНСТАНЦИЙ В 2013-М БЫЛИ ЛИБО ПОЛИТИЧЕСКИ МОТИВИРОВАНЫ, ЛИБО ЖЕСТОКИ, ЛИБО АБСУРДНЫ
Уходящий судебный год выдался традиционно тяжелым, но нетрадиционно ошеломляющим. «Новая газета» решила вспомнить самые знаковые события 2013 года. Этот год вобрал в себя все: с одной стороны, по-прежнему суды без зазрения совести продлевали аресты больным подследственным, по-прежнему плевали на поручительства и вместо альтернативной меры пресечения применяли к социально неопасным обвиняемым арест. С другой… Вот условно «наказали» Навального, выпустили «Пуссей», а Верховный суд после помилования Ходорковского решил перепроверить, а законны ли вообще были приговоры в отношении него и Лебедева… Нет, все это очень хорошо и даже замечательно. Но послевкусие от этих решений какое-то горькое: именно потому, что заслуги судейских в этих решениях нет ни капли, как и проявленной ими мудрости и гуманизма. А было лишь указание сверху. А у тех, кто сверху, Олимпиада на носу.
Резонансные дела.Неожиданный оборот приняло дело ЮКОСа. Впро-чем, после помилования президентом Михаила Ходорковского точка в этом деле окончательно не поставлена — продолжает сидеть Платон Лебедев, срок которого должен был окончиться еще до Нового года, если бы президиум Мосгорсуда, когда сокращали срок по поправкам в УК, не ошибся в арифметике и не прибавил лишние 4 месяца.
Что интересно: Верховный суд вслед за помилованием Ходорковского экстренно отправил на пересмотр приговоры по первому и второму делу ЮКОСа и нашел нарушения в последнем.
К концу года аналогичные изменения произошли и в деле учителя Ильи Фарбера, обвинявшегося в вымогательстве взятки. И тут тоже не обошлось без президента. Достаточно было главе государства назвать приговор Фарберу «вопиющим случаем», как Тверской областной суд тут же дело пересмотрел и снизил наказание с 7 лет и 1 месяца до 3 лет в колонии строгого режима. 31 декабря районный суд Твери рассмотрит ходатайство Фарбера об УДО.
Наконец поставлена точка в деле Pussy Riot: обе фигурантки попали под амнистию. Повезло с амнистией и четырем фигурантам «болотного дела», и всем активистам Greenpeace.
А вот Алексею Навальному с его делом «Кировлеса» в этом году даже удалось изменить правоприменительную практику. Приговоренные к реальным 5 и 4 годам и взятые под стражу прямо в зале суда до момента вступления приговора в силу Навальный и Петр Офицеров провели в заключении всего одну ночь, а на следующее утро были освобождены под подписку до вступления приговора в силу. Истинная причина: процесс совпал с предвыборной кампанией в Москве, Навальный был кандидатом в мэры. Впоследствии вышестоящая инстанция заменила назначенные 5 и 4 года условным наказанием.
Самые позорные решения. 2013 год побил рекорды по самым позорным и несправедливым судебным решениям. Так, осенью Замоскворецкий суд Москвы в лице судьи Людмилы Москаленко признал Михаила Косенко виновным в попытке прорыва оцепления, массовых беспорядках и применении «физического насилия» в отношении рядового полиции А.В. Казьмина и «с учетом выводов медэкспертов» приговорил его к принудительному лечению в психиатрическом стационаре. Видеозаписи, на которых видно, что подсудимый не участвовал в нападении на полицейского на Болотной площади и стоял в стороне, судья назвала недостоверными доказательствами.
На похороны матери госпожа Москаленко и руководство Мосгорсуда Косенко отпустить отказались.
Отказались отпустить на похороны близкого человека — жены — в этом году и другого подследственного — чиновника Счетной палаты Александра Михайлика, задержанного по обвинению в получении взятки. Задержав Михайлика, правоохранительные органы в течение суток не сочли нужным сообщать об этом его родным. Не выдержав отсутствия информации о судьбе мужа, жена Михайлика покончила жизнь самоубийством.
Посмертные приговоры. Судья Гагаринского суда Москвы Ольга Зельдина создала прецедент, признав виновной в ДТП на Ленинском проспекте с участием «Мерседеса» вице-президента ЛУКОЙЛа Анатолия Баркова погибшую в этой аварии Ольгу Александрину. Госпожа Зельдина назвала «несостоятельными» показания свидетелей защиты — водителей, и раскритиковала как «непрофессиональный» независимый доклад физика Юрия Антипова, согласно выводам которого именно водитель «Мерседеса» виновен в ДТП.
Следом Тверской суд Москвы в лице судьи Игоря Алисова признал умершего в СИЗО юриста фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского и главу фонда Уильяма Браудера виновными в уклонении от уплаты налогов. Родные Магнитского категорически отказались участвовать в этом процессе. Причина: покойного Магнитского, как и ранее покойную Александрину, судили вопреки позиции Конституционного суда, постановившего, что возобновлять дело можно только по заявлению родственников умершего и только с целью реабилитации.
Что касается оправдательных приговоров, то они, конечно, были, но немного. Например, оправдали начальника исправительной колонии №2 в Челябинске Дмитрия Башинского, проходившего, между прочим, по делу об избиении заключенных и издевательствах над ними, а также гибели одного. В тюрьму пошли лишь его подчиненные…
Волонтеры
Доктор Лиза (Елизавета Глинка) оказывает медицинскую помощь людям, не имеющим постоянного места жительства. Павелецкий вокзал в Москве
Лиза Глинка любит повторять: «Как только вижу, что молодняк тащит к моим бомжам на Павелецкой огромные тюки с одеждой и едой, говорю своим помощникам: «Спорим — это Зойкины?» Подходят, обычно это две девочки и мальчик или два мальчика и девочка, глаза горят, предлагают помощь, я спрашиваю их: откуда вы о нас узнали, они отвечают: нам Зоя Валентиновна на лекциях рассказывала. Ну, я спор и выигрываю».
Все так. Я читаю студентам лекции о благотворительности, о тех, кто помогает, и о тех, кому помогают, по одной причине: это бесконечные свидетельства непосредственной человеческой солидарности. Я никогда (ни одним словом!) не призываю своих студентов принимать участие в каких-то проектах, никак не вербую, ни на чем не настаиваю и о том, что они идут и помогают, — узнаю потом не от них самих, а от тех, к кому они приходят. И не только от Лизы Глинки.
Вот к Вере Миллионщиковой в Первый московский хоспис ходила «бесплатно волонтерить» одна моя студентка, красавица необыкновенная: по вечерам в клубе диджеем подрабатывала, а после лекций бежала в хоспис и ухаживала за безнадежно больными. И нигде ни строчки про это не написала, и никак себя не пиарила. (Опять же от Веры, царство ей небесное, узнали.)
Актеры Егор Бероев и Ксения Алферова с воспитанниками интерната для детей с ограниченными возможностями в городе Шуя
А недавно Егор Бероев и Ксения Алферова (благотворительный фонд «Я есть!», помогает детям с особенностями в развитии — больным аутизмом, детским церебральным параличом (ДЦП) и с синдромом Дауна) рассказывали мне, что волонтерская помощь очень необходима в интернатах, и не в одном, а во многих, и не только с интернатскими, но и с «родительскими детьми». Чтобы как минимум каждую неделю возить этих детей с особенностями в развитии в кафе, в театры, зоопарки, бассейны, включать их в жизнь.
Егор: Каждому ребенку один волонтер обязательно нужен в бассейне.
Ксения: К нам приходят работать волонтерами люди, которые абсолютно далеки от этих детей и часто вообще от детей, у них нет семьи, они совсем молодые, но уже состоявшиеся, успешные люди, бизнесмены, какие-то светские барышни.
А что значит, например, в нашем случае пойти в бассейн? Ты едешь на другой конец Москвы за этим особенным ребенком, привозишь его в бассейн, раздеваешь этого ребенка, плаваешь с ним, одеваешь, отвозишь домой… А дети все эти — с ДЦП, синдромом Дауна, ментальными отклонениями. Не каждый такой ребенок вообще когда-либо был в бассейне. Это очень сложная работа.
И вот у нас есть волонтер, фотомодель, и всякий раз при встрече она, захлебываясь от радости, благодарит нас за то, что мы познакомили ее с особенным ребенком Сашей из интерната, которого она опекает и каждую неделю возит в бассейн.
Егор: Она просто влюблена в этого Сашу.
Ксения: Она с ним все свое свободное время проводит. Она признается, что у нее началась другая жизнь.
Егор: Это теперь уже просто ее друг, она ищет ему родителей. Волонтеры — вот что самое главное. Благотворительность — это не история про деньги. Какие деньги?! Волонтеры — вот золото.
Ксения: Нам нужно много волонтеров.
И Катя Бермант (фонд «Добрые сердца»), и Егор Бероев, и многие, многие люди, которые занимаются сегодня благотворительностью, убеждены: те, кто помогает, больше нуждаются в тех, кому помогают, чем наоборот.
И я уверен: волонтеры — главные люди (считая пафос — избыточной силой в космосе, не говорю: герои) нашего времени. Потому что именно как люди они своими поступками настаивают на — как говорят в моем родном Темрюке — «людячем» в человеке, на сильных позитивных открытых и искренних чувствах. Повседневно, буднично, углубленно, переживательно, эффективно действуя, сами приобщаются к свету и пробуждают в нас «ответное состояние». Правда, они — не герои. Просто — норма. Очень нормальная норма.
Будем на нее работать.
Волонтер движения «Больничные клоуны» Олеся Бондаренко (Клоун Капитошка) в травматологическом отделении детской областной больницы в Южно-Сахалинске.
Наблюдатели
Что объединяет подполковника ФСБ в отставке, кладовщика, бизнесмена и жертву НКВД? 4 декабря 2011 года каждый из них пришел на свой избирательный участок, чтобы, начав с себя, изменить Россию
Игорь Чермошенцев, 58 лет, впервые отправился наблюдать за выборами, потому что не верил в их бесчестность — ему как экс-службисту нужно было убедиться в этом воочию. Вопреки своим ожиданиям, волонтер-наблюдатель зафиксировал нарушения на видеокамеру, догнал вбросчика, пробежав за ним по снегу полкилометра, написал жалобу Путину. Лишь для того, чтобы понять — бороться с системой нарушений можно только одним способом: оставаясь честным перед самим собой. «Жена весь день переживала за меня, — вспоминает он, — боялась, что со мной может произойти что-то нехорошее». «Не лезь, — сказала она мне накануне выборов в мэры Москвы, — в эти грязные дела». А я ей: «Наташа, а ты бы любила меня, если бы я был другим?»
До парламентских выборов кладовщик Ильдар Дадин, 31 год, симпатизировал действующей власти, в частности, Верховному главнокомандующему. «Меня ничего особенно не возмущало, — вспоминает парень, который вернулся из армии и, не имея высшего образования, устроился на работу охранником и кладовщиком. — Я не знал, что на самом деле происходит в России: смотрел телевизор и думал, что все хорошо». Сейчас Дадин разъезжает по стране с избирательным законодательством в руках в качестве волонтера-наблюдателя, а также регулярно посещает акции протеста. «Бывало так, что я приходил с работы домой, стирал одежду, а в четыре утра, когда она еще не высохла, надевал и отправлялся наблюдать за выборами. За выборами нужно наблюдать постоянно, невзирая на то, конкурентные они или нет. Гражданин — это навсегда», — резюмирует Дадин.
Терапевт на пенсии Нина Оводова, 87 лет, занимается выборами 23 года. Она плохо слышит, с трудом передвигается, но бросить координацию общественных контролеров в своем районе — расставлять наблюдателей по участкам, консультировать их, а в день выборов просиживать ночь за компьютером и отвечать на звонки — не может. «Я должна что-то делать, пока жива. Раньше моих друзей смешила моя гражданская активность. А сейчас даже они чувствуют: страна идет под откоc», — говорит Оводова, семью которой в сталинские годы сослали в Казахстан.
Бизнесмен Антон Фролов, 42 года, всегда рад прийти на помощь наблюдательскому сообществу.
Он ощущает себя его частью: подвозит на своем Range Rover общественных контролеров в соседние города, чтобы подать жалобу в местный суд, покупает им авиабилеты до города, где проходят выборы, и периодически делает пожертвования на развитие наблюдательского движения. «Если я по личным причинам не попадаю на какие-либо выборы, — говорит Фролов, — то считаю себя в долгу перед ребятами». Мотивы предпринимателя очевидны — он хочет жить в ладу со своей совестью. «Не деньги, а ощущение внутренней честности — мерило всех вещей», — заключает Фролов.
P.S.
Друзья, в канун зимних праздников хочу поздравить вас с наступающим Новым Годом!
Желаю вам крепкого здоровья, душевного комфорта и материального благополучия. Будьте счастливы в году Лошади!
Спасибо, что вы читаете темы с моего сайта. Обещаю и в дальнейшем ежедневно размещать все самые злободневные и интересные новости.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
0
Правильная тема! V
- ↓
