Она его любила и убила

Во внутреннем дворике психбольницы, за серым забором с колючей проволокой, на скамейке сидит девушка с книжкой. Ясные глаза, длинная коса, мечтательная улыбка. Что делает здесь, среди насильников и убийц, направленных судом на принудительное лечение, этот милый тургеневский персонаж?
Потом я узнаю, что девушка в послеродовой депрессии убила своего новорожденного ребенка. Ее признали невменяемой, отправили в психбольницу, а потом выписали, считая, что общественной опасности она не представляет. Через четыре года все повторилось: беременность, роды, убийство.
Сидит на скамейке, книжки читает. Ни о чем не переживает: в памяти белый лист. Маргарита КАЧАЕВА, эксперт-психиатр, профессор Федерального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии имени Сербского, координатор от России в проекте Европейского бюро ВОЗ «Предотвращение насилия и неслучайных ранений» рассказывает о том, почему у женщин «срывает стоп-кран», кого они убивают и можно ли симулировать безумие.

— Вы изучаете криминальную агрессию женщин с психическими расстройствами, но, наверное, душевнобольных людей можно вывести за скобки, тем более что они далеко не так криминальны.
— Да, если взять все криминально-агрессивные действия, на больных, находящихся в состоянии хронического душевного расстройства, падает 1,5 ­— 2%. Но есть и временная болезнь, развивающаяся по своим законам, когда пусковым механизмом становится последняя капля, переполняющая чашу терпения.
— Считается, что этой последней каплей для женщины может стать особо изощренное издевательство.
— Совсем не обязательно. Для кого-то косой взгляд и реплика «ты дура» бывают порой более травматичны, чем иголки под ногти. Важно подчеркнуть, однако, что эта внешне безобидная реплика связана по содержанию со всей предшествующей, порой многолетней психотравмирующей ситуацией домашнего насилия. И тогда берется все, что попадает под руку: нож, сковородка, тяжелая кастрюля, топор, — и совершается тяжелое агрессивное действие. Англичане это называют «убийство на кухне». Задача комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы определить, что это было: аффект или болезненное состояние, которое развилось в момент совершения правонарушения. В наше законодательство относительно недавно ввели нормы ограниченной вменяемости, то есть человек вменяем, но не в полной мере осознавал свои действия. Чаще всего это решение экспертизы приводит к смягчению наказания.
— Существует статистика: из 10 убийств, совершенных мужчинами, 9 направлены на посторонних, но с женщинами все ровно наоборот.
— Эта статистика особенно характерна для Великобритании и России. Для женщины сверхважно то, что происходит в ее семье и в личной жизни. Поэтому жертвами становятся самые близкие люди. Убивают даже совместных детей, чтобы отомстить неверному мужу. Это называется «синдром Медеи».
— Я видел детоубийц в женской колонии. Их называли «карательный отряд». Они почти всегда раскаиваются в трагедии, в отличие от тех, кто получил срок за убийство своего мужа. Помню, как одна осужденная сказала мне, что, если бы можно было все вернуть, убила бы опять, потому что больше не могла терпеть издевательства.
— Чаще всего убивают мужей по причине домашнего насилия. Эти невидимые миру слезы проливаются даже в самых благополучных странах, как в номере дешевого мотеля, так и за дверью фешенебельной виллы. Правдивой статистики не существует, и то, что становится известно, — только верхушка айсберга. Ситуация очень тяжелая, Всемирная организация здравоохранения занимается этой проблемой, и люди стали прислушиваться к этому. В России планируется принять закон, предусматривающий наказание за домашнее насилие. Но будет ли он работать? Сегодня жертве супруга-садиста некому пожаловаться. Ее избивают, она звонит в полицию и слышит: «Сами разбирайтесь в своей семье и не отрывайте нас от работы!» Она может на время укрыться в специальном приюте, но что делать потом?
Их избивают, прижигают сигаретами, ломают кости, загоняют иголки под ногти, приводят любовниц и при жене занимаются с ними сексом. Даже я, судебный психиатр с большим стажем, не могу спокойно слушать и читать в материалах дела о том, что вытворяли мужья-садисты, среди которых встречаются люди очень высокого социального уровня: и политики, и бизнесмены.
— Многие жертвы домашнего насилия живут в травмирующей ситуации годами. Почему они это терпят до последнего?
— Бывают все-таки женщины с признаками мазохизма. Есть такой синдром: жертва ищет палача. Но чем больше она прощает, тем хуже ее ситуация. С точки зрения психологов и психиатров, прощать такие вещи нельзя. Надо звонить во все колокола, потому что это замкнутый круг. В литературе описано немало примеров, когда палач, избивая жертву, входит в раж и кровь действует на него как наркотик. Многие мужчины, издеваясь над женщинами, сексуально заряжаются и потом вступают с ними в сексуальный контакт. Это воспринимается как знак примирения. Помните русскую народную пословицу «бьет — значит, любит»? Так вот, не любит. Не обольщайтесь!
— Еще говорят: стерпится — слюбится! Но иногда терпению приходит конец и наступает страшная развязка, когда кроткая и безответная жертва превращается в монстра.
— Еще старые немецкие психиатры объединяли такие случаи одним названием: кролик превращается в тигра. Депрессия, которая развивается в процессе издевательств, может много лет протекать незаметно, маскируясь под другие соматические расстройства. Порой такие женщины ходят по врачам общей практики, гинекологам, эндокринологам, жалуясь на плохое самочувствие, но у них ничего не находят. Редко когда врач напишет в карте, что пациентка выглядит расстроенной и нуждается в консультации психиатра.
Предугадать приближение к последней капле можно. Чтобы определить депрессию, не обязательно быть психиатром. Если человек грустный, постоянно плачет, перестает общаться и следить за собой, надо бить тревогу.

— Женщины, у которых отказали внутренние тормоза, признают свою вину?
— Да, хотя нередко это болезненное состояние сопровождается амнезией. Они соглашаются с предъявленным обвинением, хотя ничего не помнят. После убийства женщина долго остается заторможенной. Она не сразу понимает, что произошло. Сидит окаменевшая, застывшая, порой в неудобной позе. Одна наша испытуемая, к примеру, сидела на корточках, что ей совершенно несвойственно с ее больными коленями. Некоторые даже засыпают.
Была у нас недавно на экспертизе женщина из Подмосковья, робкая и забитая. Муж над ней жутко издевался. Наконец, ей удалось с ним развестись и выставить вон из дома. Он ушел к любовнице, но продолжал появляться у своей бывшей жены. Ему удалось нащупать ее слабое место, а у садистов на это глаз наметанный, чтобы больнее ранить жертву. Их общий сын пострадал в ДТП и превратился в инвалида. Отец приходил и дразнил своего больного сына, глумясь таким изощренным способом над нашей пациенткой. На этой почве у нее развивалось болезненное состояние. В очередное посещение она увидела его с ножом, с которого капали красные капли, и ей показалось, что это кровь сына. Она схватила топор… А потом оказалось, что муж ел на кухне арбуз. Ее признали невменяемой.
Наиболее болезненно женщина воспринимает издевательства над своими детьми. Сама может терпеть годами, но, по моим наблюдениям, этот взрыв чаще всего все-таки происходит тогда, когда агрессия распространяется на детей. И тогда кролик превращается в тигра.
— Нельзя ведь сказать, что все эти женщины — жертвы. Наверняка среди них есть и хладнокровные убийцы.
— Их не так много, но они есть, и это всегда вызывает ужас. Кто мог подумать в советское время, что появятся бизнесвумен, которые будут совершать и заказывать убийства своих конкурентов, а иногда и соперниц. Для женской натуры более характерны взрыв эмоций, спонтанность, но когда мы видим женщину со стальным блеском глаз — робота, который все просчитал, но где-то все-таки ошибся, становится не по себе. Или женщины-террористки, которые явились жертвами психологической обработки в виде различных методик, нейролингвистического программирования, в частности.
— Жажда мести неверному мужу или любовнику тоже может свести с ума?
— Наверное, любовь — это сверхценное чувство, но когда женщина теряет голову оттого, что ее бросили, начинает выслеживать соперницу, меняя внешность и переодеваясь, а потом жестоко мстит, можно говорить о некоей параноидальности. Мне вспоминается ужасный случай, когда женщина, переодевшись медсестрой, облила воспламеняющейся жидкостью и подожгла ребенка своего мужа от новой жены. Малыш погиб, а мать получила страшные ожоги, пытаясь его спасти.
— Почему матери убивают новорожденных детей, которых потом находят в мусорных баках? Ведь всегда есть альтернатива. Тот же беби-бокс, например.
— Как правило, это очень молодая женщина, которая порой не сразу понимает, что она беременна, как правило, незамужняя и вероломно оставленная партнером, испытывающая страх перед родителями, часто очень деспотичными. Такие доводят беременность, которая нежеланна с самого начала, до шевеления плода. Психологически они как бы разобщены с еще не родившимся ребенком и не встают на учет в женскую консультацию. Роды происходят в душе студенческого общежития, в вокзальном туалете, в темном подъезде.
В отношении таких женщин применяется статья 106 УК РФ «Убийство матерью новорожденного ребенка». Статья гуманная, потому что она позволяет учитывать особое эмоционально-психологическое состояние женщины после родов, которое влияет на психику. Известны случаи, когда это приравнивалось к аффекту и женщинам назначали небольшой срок лишения свободы или освобождали прямо в зале суда.
— Учитывается ли состояние женщины в критические дни?
— У нас, к сожалению, нет, но, например, во Франции в суде эксперт может привести доказательства предменструального синдрома (ПМС), и это будет принято в качестве аргумента для смягчения вины и даже признания ограниченной вменяемости. Мы тоже считаем, что биологические фазы женского организма необходимо учитывать. У нас на экспертизе была женщина — умница, выпускница Бауманского. Она безумно ревновала своего пожилого мужа, следила за ним. В ее медицинской карте было записано, что она страдает от ПМС и совершенно не владеет собой в эти дни, в связи с чем наблюдается у специалистов. Тихая интеллигентная женщина превращалась в фурию.
В такой период она застала своего мужа на даче с соперницей, вернулась домой, достала ружье, которое хранилось на законных основаниях, и как бы символически расстреляла супружеское ложе. Вдруг в длинном коридоре раздались шаги, она испугалась, выстрелила, не целясь, и убила мужа, который приехал вслед за ней. В этом случае суд учел ее особое состояние.
— Сталкивались ли вы со случаями, когда женщины, совершившие преступление, пытались избежать реального срока, инсценируя безумие?
— С симуляцией я сталкивалась неоднократно. Когда люди попадают в СИЗО и начинают осознавать, что их ждет, если их вина будет доказана в суде, они готовы на все, лишь бы избежать уголовного наказания. Нередко они начинают симулировать психическое заболевание, понимая, что это может стать их спасением. Но эти попытки, как правило, обречены на неудачу. Существует целая дисциплина, исследующая симуляцию и способы ее распознания.
Открою секрет: в каждом психическом заболевании есть свой набор признаков. И, когда испытуемая начинает рассказывать, что с детских лет слышит голоса и к ней приходит женщина в белом, но при этом путается, указывая, что она видит галлюцинации то с закрытыми, то с открытыми глазами, психиатр чувствует фальшь. Потому что здесь есть свои нюансы. С закрытыми глазами человек видит одни галлюцинации, с открытыми — другие. Все знать нельзя. Мне рассказывали коллеги из другого города, что у них на экспертизе была женщина-психиатр, которая тоже пыталась симулировать, но была разоблачена.
— Уж она-то, наверное, знала все нюансы. Проблема в том, что играть безумие нужно круглосуточно. Человек, который попадает на экспертизу, находится под наблюдением день и ночь и чем-то себя выдает.
— Как правило, выдают себя живыми эмоциями, яркой реакцией на что-то. Ведь люди с психическими заболеваниями, как правило, монотонные, однообразные, а симулянты, даже самые талантливые, все-таки выходят из образа.
Например, медсестры пишут в своих дневниках, что Н. была грустна, подавлена и так плакала при появлении врачей, что они ее успокаивали. Но только они вышли, как она оживилась: попросила манной каши, подошла к телевизору, стала смотреть сериал и активно комментировать события текущего дня. На комиссии эти наблюдения зачитываются и анализируются.
Одна очень известная бизнесвумен, которая находилась у нас на экспертизе, смотрела телепередачи о себе и непременно комментировала, что этот канал снял ее хорошо, а вот этот не очень. «Что же они не могут красивую женщину достойным образом представить?» — возмущалась она, но на следующий день при появлении врачей превращалась в умирающего лебедя.
— А бывает, что люди пытаются сыграть аффект, чтобы получить минимальное наказание?
— Аффект тоже имеет свой алгоритм. Ему предшествует предварительный этап: ссора, оскорбление, которое в иерархии ценностей человека имеет особую значимость, взрыв и, наконец, аффективное истощение. После преступления сразу приходит осознание. Женщина в ужасе выбегает на лестничную клетку, звонит соседям, кричит детям: «Я убила вашего отца!» Другая картина, если она убивает в болезненном состоянии.
— А как можно объяснить убийственно-спокойную реакцию Анны Шавенковой из Иркутска, которая своей машиной буквально впечатала в стену сестер Пятковых? У нее с головой все в порядке?
— Эта история всколыхнула всю страну. Общество испытало сильнейший шок и от ее поведения на месте ДТП, и от того, что она фактически не понесла никакого наказания и попала под амнистию к 70-летию Победы.
У Шавенковой, на мой взгляд, налицо морально-этическое недоразвитие. Этот дефект характеризует особенности личности, но не имеет никакого отношения к психическим заболеваниям. Дочка влиятельной чиновницы, в силу уродливого воспитания она, вероятно, пропиталась идеей собственной непогрешимости, и сестры, оказавшиеся на ее пути, для нее недочеловеки и никакой ценности не имеют, в отличие от автомобиля, которым она, по-видимому, очень дорожит. Я бы не стала ей ставить психиатрический диагноз.