Как нотариусы помогают аферистам присваивать квартиры
25 января 2013 года в квартире на Кастанаевской улице, 35, был обнаружен мумифицированный труп Рудольфа Федоровича Абрамова, 1934 года рождения. Абрамов состоял в Московском союзе художников, ни жены, ни детей не имел и после смерти матери жил один и почти ни с кем не общался. Позже выяснилось, что он умер от сердечного приступа.
Настоящая наследница Софья Смолинская.
Квартиру вскрыли сотрудники полиции после многочисленных обращений председателя ЖСК в связи с исчезновением Абрамова. Может, никто и не обратил бы внимания на то, что он куда-то делся, но дело в том, что Абрамов всегда исправно вносил квартплату, и вдруг осенью 2011 года платежи прекратились.
Дверь опечатали, а ключи передали председателю ЖСК. Похоронили Рудольфа Федоровича за счет жителей дома.
А спустя месяц после его смерти в правление ЖСК пришел гражданин, который сказал, что он дальний родственник умершего, у него якобы есть завещание и ему нужны ключи от квартиры. Ключей «родственнику» не дали.
На квартиру Абрамова началась охота.
■ ■ ■
11 июня 2013 года к московскому нотариусу Е.С.Блиновой пришел представитель некоего Константина Георгиевича Абрамова, написал заявление об открытии наследственного дела и предъявил завещание Рудольфа Федоровича, из которого следовало, что все свое имущество он завещает Константину Абрамову. Завещание было удостоверено 12 августа 2010 года в Люберцах нотариусом А.Б.Преображенским.
Блинова открыла наследственное дело и направила в Люберецкую нотариальную контору запрос о том, удостоверялось ли это завещание и не было ли оно впоследствии изменено или отменено.
Преображенский ответил, что завещание он действительно удостоверил и никаких изменений Абрамов в него не вносил.
25 сентября 2013 года нотариус Блинова выдала Константину Абрамову свидетельство о праве на квартиру Рудольфа Федоровича.
Между тем в Дорогомиловский суд обратилась племянница умершего, дочь его родного брата по матери Софья Леонидовна Смолинская. Она просила признать завещание на Константина Абрамова недействительным, поскольку ее дядя такого завещания не оставлял.
Завещание, которого никогда не подписывал художник Рудольф Абрамов.
■ ■ ■
Завещание было подписано не самим Рудольфом Абрамовым, а рукоприкладчиком — неким Павлом Лычагиным. В исключительных случаях закон позволяет в присутствии нотариуса подписывать завещание за другого человека по его просьбе — при условии, что сам он подписать его не может. В ГК эти случаи четко перечислены: физические недостатки, тяжелая болезнь или неграмотность. Тот, кто расписывается за другое лицо, и именуется рукоприкладчиком, и по закону его место жительства и паспортные данные должны быть указаны в завещании.
Так вот, в завещании было указано, что Лычагин подписывает его ввиду болезни Абрамова. Какой болезни? Кто его знает. Кроме того, в документе отсутствуют и паспортные данные, и адрес рукоприкладчика Лычагина.
Интересно, кем приходился умершему художнику Константин Абрамов?
Действительно интересно. На этот счет у самого Абрамова есть две версии. Согласно первой он дальний родственник. Непонятно, правда, чей и по какой линии.
Согласно второй он просто однофамилец художника Рудольфа Абрамова. В 2014 году при опросе в полиции К. Абрамов рассказал трогательную историю. 12 лет назад на выставке в ЦДХ он познакомился с Рудольфом Абрамовым, который продавал там свои картины. Когда выяснилось, что у них одна и та же фамилия, Рудольф Федорович признал его своим родственником, потому что других у него не было. В октябре 2010 года Рудольф Федорович предложил Константину Абрамову встретиться. На этой встрече Рудольф Федорович вручил Константину конверт, в котором находилось завещание, подписанное 12 августа 2010 года. Там говорилось, что все свое имущество он завещает Константину. И это завещание — подарок ко дню рождения его дочери. Очень романтично! Плохо только, что этого никак не могло быть.
Выяснилось, что в день, когда якобы было подписано завещание, Рудольф Федорович находился не в Люберцах, а в гостях, на даче у своего соседа по дому, где целый месяц спасался от страшного смога, накрывшего Москву в августе 2010 года. В суде об этом рассказали четыре свидетеля.
Справа — отец Софьи и брат Рудольфа Леонид Смолинский. Вторая слева — мать Леонида и Рудольфа Глафира Абрамова.
■ ■ ■
Тут настало время перейти к некоторым подробностям из жизни люберецкого нотариуса Александра Борисовича Преображенского. Именно его подпись стоит под завещанием Рудольфа Абрамова. Запишем в загадки то, что 76-летний москвич, проживавший в районе Фили–Давыдково, по версии любимого однофамильца, потащился в Люберцы подписывать завещание. Причем, как мы знаем, сам он подписать его был не в состоянии: то ли руки отказали, то ли голова. Но ноги-то ходили, вот он и рванул в Люберцы.
Преображенский оказался таким специалистом, к которому, говорят, люди ездили со всей России и в самом плачевном состоянии здоровья. Видно, и правда мастер был на все руки. В связи с многочисленными жалобами на удостоверение им подложных завещаний нотариальная палата Московской области и управление Минюста по МО провели несколько проверок его деятельности. Выяснилось, что, к примеру, в 2005 году Преображенский удостоверил завещание от имени некой Е. Звездиной на бланке, выданном тремя годами позже.
В 2006 году Преображенский заявил, что у него украли печать, и получил новую. Именно ее он и поставил на завещании Звездиной, якобы удостоверенном в 2005 году.
А еще выяснилось любопытное обстоятельство. В 2008 году Преображенский в своем отчете в Нотариальную палату указал, что за этот год им было удостоверено 111 завещаний. А в 2012 году при проверке его деятельности оказалось, что в реестре за 2008 год значится 115 завещаний. Причем эти четыре завещания удостоверены в один день и записаны в книге учета завещаний позднее даты их удостоверения и очень мелкими неразборчивыми буквами.
В правоохранительных органах знают про фирменный фокус нотариусов-аферистов. Записи в нотариальных книгах должны следовать строго одна за другой, без пустых строчек. Мошенники намеренно оставляют в укромном местечке — например в конце реестра — немного свободного места, куда в дальнейшем можно будет влепить задним числом нужную запись.
Послужной список Преображенского заслуживает отдельного описания. Я же скажу лишь о том, что, когда в 2012 году у него начались проблемы, дотла сгорел его архив. Пожар — это профессиональная болезнь «честных» нотариусов.
4 сентября 2013 года Московский областной суд по иску областной нотариальной палаты лишил Преображенского права заниматься нотариальной деятельностью. В этом суде и были установлены все обстоятельства, о которых говорилось выше.
Как мы помним, наследственное дело к имуществу Рудольфа Абрамова открыла московский нотариус Блинова. «Наследник» принес ей завещание, на обратной стороне которого имелась отметка о том, что завещание не отменялось и не изменялось. Эта отметка была сделана Преображенским 3 июля 2013 года.
До решения областного суда оставалось 2 месяца, но дело даже не в этом. Наследственный архив Преображенского сгорел в 2012 году. Благодатный огонь унес с собой второй экземпляр завещания Рудольфа Абрамова, а также алфавитную книгу учета завещаний и реестр, по которым можно было проверить факт его существования. И как же этот виртуоз ухитрился без архива и документов удостоверить то обстоятельство, что завещание не изменялось и не отменялось?
А в октябре 2013 года следователь следственной части СУ УВД САО Москвы А. Мухортых предъявил Преображенскому обвинение по ч. 4 ст. 159 УК в совершении мошенничества с квартирой умершей москвички Н.И. Коваленко. Из обвинения следует, что Преображенский задним числом изготовил от ее имени завещание, с использованием которого он и его сообщники пытались похитить эту квартиру.
■ ■ ■
А между тем в Дорогомиловском суде слушалось дело о поддельном завещании Рудольфа Абрамова.
В подобных делах суд первым делом истребует подлинник завещания и назначает экспертизу. В нашем случае, поскольку мошенники использовали рукоприкладчика, почерковедческую экспертизу проводить смысла не было и оставалось назначить техническую экспертизу для определения давности подписания завещания.
Дело слушалось без малого год. И вот что странно: за все это время, несмотря на многочисленные ходатайства истца, несмотря на то, что вместе с архивом Преображенского якобы сгорел первый экземпляр завещания, суд не посчитал нужным истребовать второй экземпляр завещания. Естественно, суд отказал и в назначении экспертизы.
Не поддается объяснению, как можно слушать дело о поддельном завещании, не истребовав его? Получается как свадьба без невесты: гости, салаты, соленые огурцы — все на месте, а невесты нету. И как жениться?
На что ушел год, стало ясно 28 января 2015 года, когда судья И.В. Хомук огласила решение: в иске С.Л. Смолинской отказать. Как следует из решения, суд не признал истицу родственницей Рудольфа Абрамова. Получилось, что Смолинская не вправе даже оспаривать подлинность завещания — она же посторонний человек, не то что настоящий наследник Константин Абрамов.
Родство Софьи Смолинской с умершим Абрамовым было подтверждено документами ЗАГСа, из которых следует, что ее отец и умерший Абрамов — братья по матери, которую звали Глафира Михайловна Абрамова (в девичестве Шулепова), 1897 года рождения. Но дело даже не в этом: суд вообще не исследовал этот вопрос. Принесенные истицей справки и свидетельства из ЗАГСа судьей в ходе процесса под сомнение не ставились, копии самих актовых записей судья не истребовала, да и представить дополнительные доказательства родства она не предложила.
Поэтому решение И.В. Хомук и вызвало оторопь: вопрос о родстве, по сути, не исследовался, но именно он и стал причиной отказа в иске. Сомнения в родстве Софьи Смолинской с Рудольфом Абрамовым судья обосновала тем, что у отца Софьи — Леонида Смолинского — в свидетельстве о рождении не указано отчество матери, написано просто «Глафира Шулепова», а матерью Рудольфа является Абрамова Глафира Михайловна.
Кроме того, из справки ЗАГС следует, что Леонид родился на Большой Дорогомиловской улице, д. 12, кв. 3, в 1922 году, а Глафира Абрамова прописалась по этому адресу только в 1933 году. Да и сам Леонид, как следует из домовой книги, по этому адресу никогда зарегистрирован не был.
В материалах дела были документы, из которых следует, что в 1929 году Глафира Михайловна Шулепова, проживавшая по вышеуказанному адресу, вышла замуж и стала Глафирой Абрамовой, а в 1934 году там же у нее родился второй сын — Рудольф.
Тем не менее судья пришла к выводу о том, что Глафира Шулепова и Глафира Абрамова — это два разных человека, и отказала в иске. Поэтому до таинственного завещания на имя почти родственника умершего Рудольфа Абрамова дело так и не дошло.
■ ■ ■
Софья Смолинская обратилась в Мосгорсуд. И там произошло то, что не могло не произойти: коллегия МГС заинтересовалась удивительными пробелами в этом не бог весть каком сложном деле. Сюжеты о поддельных завещаниях — это не только судебная классика, но и золотой фонд мировой литературы. Вот уже много столетий все вращается вокруг подписей и печатей. Ничего нового прогресс в это дело не внес, разве что по мелочи.
Дело в МГС слушается с 14 мая. За три месяца судебная коллегия затребовала копии первичных актовых записей и выписки из домовой книги. И сразу все встало на свои места: отчество Глафиры Шулеповой обнаружилось на обратной стороне актовой записи о рождении сына Леонида. А он, как выяснилось, был зарегистрирован на Б. Дорогомиловской с матерью, сменившей фамилию на Абрамову, и братом Рудольфом с 1945 по 1964 год. Нашелся и ответ на вопрос, почему Глафира Абрамова зарегистрировалась по этому адресу лишь в 1933 году: обязательная прописка была введена постановлением ЦИК и СНК СССР с 1933 года, а до этого место жительства подтверждалось справками из домоуправления. Коллегия затребовала и единственный сохранившийся подлинник завещания. И тут выяснилось, что московский нотариус Е.С. Блинова, у которой он хранился, 24 апреля 2015 года арестована и находится в СИЗО по обвинению в квартирном мошенничестве.
То есть теперь оба нотариуса, участвовавшие в операции с жильем Рудольфа Абрамова, находятся под следствием за квартирные махинации.
20 июля 2015 года судебная коллегия МГС вынесла определение о проведении технической экспертизы давности составления спорного завещания. Такую экспертизу нужно проводить как можно быстрее — высыхают чернила. А между тем год уже потерян в суде первой инстанции. Не исключено и то, что мошенники пытались искусственно состарить документ. И сейчас эксперты могут не дать ответа на поставленный вопрос.
В прошлом году вышла «Настольная книга судьи по делам о наследовании», авторами которой являются председатель Московского городского суда Ольга Егорова и ученый секретарь Научно-консультативного совета МГС Юрий Беспалов. В этой книге проведен скрупулезный анализ законодательства в сфере наследования. Там же опубликованы проекты судебных актов по наследственным делам. В том числе приведено и решение по делу москвича Васина, который оспаривал завещание отца, подписанное рукоприкладчиком и удостоверенное областным нотариусом. Зеркальное повторение дела Абрамова.
Читаем: «В тексте завещания не указано, по каким причинам Васин С.И. не мог самостоятельно подписать завещание. Каких-либо доказательств наличия у Васина заболеваний, исключающих его возможность расписаться, суду не предоставлено… При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что Васин С.И. не составлял завещание».
То есть одного только невесть с какой беды взявшегося рукоприкладчика, при отсутствии сведений о болезни завещателя, по мнению авторов книги, десятки лет проработавших в судебной системе, достаточно для признания завещания недействительным.
■ ■ ■
Набор юных фокусников, прикарманивающих квартиры умерших, давно и хорошо известен: нотариус из отдаленной местности, болезнь без названия, рукоприкладчик, виртуальные родственники…
Константин Абрамов ни разу не был в суде. Зато в 2014 году успел переоформить квартиру на некоего Александра Сергеевича Кравченко, купившего ее в прямом смысле слова не глядя: попасть туда он не мог, поскольку ключи были в правлении ЖСК.
Интересы Абрамова в суде кроме адвокатов представлял некто Михаил Иванович Барышников, знаток этого вида искусств. А новый собственник квартиры Кравченко не только не появляется в суде, но и представителей своих не присылает. Наверное, во всем доверяет суду — зачем ходить?
Все знают, что постоянно повторяющиеся истории с квартирами умерших москвичей разыгрываются не сами по себе, а с участием сотрудников правоохранительных органов. Начиная от участковых, которые многое знают и многое могут на вверенной им земле, сотрудников МУРа (помнится, на играх с жильем попался целый отдел, занимающийся квартирными мошенничествами) и так далее. Не может этот до совершенства отработанный механизм работать на воде, без управления и умелого техобслуживания.
И больше всего мне сейчас хочется понять, какая добрая фея оберегает бывшего люберецкого нотариуса Преображенского, в отношении которого возбуждено уголовное дело, застрявшее по дороге в суд… Ведь это не министр, не олигарх, не политик — какая у него есть тайна, какие он знает волшебные слова, чтобы все у него и у его боевых друзей так здорово получалось? И тогда, может быть, откроются и все остальные тайны…
Настоящая наследница Софья Смолинская.
Квартиру вскрыли сотрудники полиции после многочисленных обращений председателя ЖСК в связи с исчезновением Абрамова. Может, никто и не обратил бы внимания на то, что он куда-то делся, но дело в том, что Абрамов всегда исправно вносил квартплату, и вдруг осенью 2011 года платежи прекратились.
Дверь опечатали, а ключи передали председателю ЖСК. Похоронили Рудольфа Федоровича за счет жителей дома.
А спустя месяц после его смерти в правление ЖСК пришел гражданин, который сказал, что он дальний родственник умершего, у него якобы есть завещание и ему нужны ключи от квартиры. Ключей «родственнику» не дали.
На квартиру Абрамова началась охота.
■ ■ ■
11 июня 2013 года к московскому нотариусу Е.С.Блиновой пришел представитель некоего Константина Георгиевича Абрамова, написал заявление об открытии наследственного дела и предъявил завещание Рудольфа Федоровича, из которого следовало, что все свое имущество он завещает Константину Абрамову. Завещание было удостоверено 12 августа 2010 года в Люберцах нотариусом А.Б.Преображенским.
Блинова открыла наследственное дело и направила в Люберецкую нотариальную контору запрос о том, удостоверялось ли это завещание и не было ли оно впоследствии изменено или отменено.
Преображенский ответил, что завещание он действительно удостоверил и никаких изменений Абрамов в него не вносил.
25 сентября 2013 года нотариус Блинова выдала Константину Абрамову свидетельство о праве на квартиру Рудольфа Федоровича.
Между тем в Дорогомиловский суд обратилась племянница умершего, дочь его родного брата по матери Софья Леонидовна Смолинская. Она просила признать завещание на Константина Абрамова недействительным, поскольку ее дядя такого завещания не оставлял.
Завещание, которого никогда не подписывал художник Рудольф Абрамов.
■ ■ ■
Завещание было подписано не самим Рудольфом Абрамовым, а рукоприкладчиком — неким Павлом Лычагиным. В исключительных случаях закон позволяет в присутствии нотариуса подписывать завещание за другого человека по его просьбе — при условии, что сам он подписать его не может. В ГК эти случаи четко перечислены: физические недостатки, тяжелая болезнь или неграмотность. Тот, кто расписывается за другое лицо, и именуется рукоприкладчиком, и по закону его место жительства и паспортные данные должны быть указаны в завещании.
Так вот, в завещании было указано, что Лычагин подписывает его ввиду болезни Абрамова. Какой болезни? Кто его знает. Кроме того, в документе отсутствуют и паспортные данные, и адрес рукоприкладчика Лычагина.
Интересно, кем приходился умершему художнику Константин Абрамов?
Действительно интересно. На этот счет у самого Абрамова есть две версии. Согласно первой он дальний родственник. Непонятно, правда, чей и по какой линии.
Согласно второй он просто однофамилец художника Рудольфа Абрамова. В 2014 году при опросе в полиции К. Абрамов рассказал трогательную историю. 12 лет назад на выставке в ЦДХ он познакомился с Рудольфом Абрамовым, который продавал там свои картины. Когда выяснилось, что у них одна и та же фамилия, Рудольф Федорович признал его своим родственником, потому что других у него не было. В октябре 2010 года Рудольф Федорович предложил Константину Абрамову встретиться. На этой встрече Рудольф Федорович вручил Константину конверт, в котором находилось завещание, подписанное 12 августа 2010 года. Там говорилось, что все свое имущество он завещает Константину. И это завещание — подарок ко дню рождения его дочери. Очень романтично! Плохо только, что этого никак не могло быть.
Выяснилось, что в день, когда якобы было подписано завещание, Рудольф Федорович находился не в Люберцах, а в гостях, на даче у своего соседа по дому, где целый месяц спасался от страшного смога, накрывшего Москву в августе 2010 года. В суде об этом рассказали четыре свидетеля.
Справа — отец Софьи и брат Рудольфа Леонид Смолинский. Вторая слева — мать Леонида и Рудольфа Глафира Абрамова.
■ ■ ■
Тут настало время перейти к некоторым подробностям из жизни люберецкого нотариуса Александра Борисовича Преображенского. Именно его подпись стоит под завещанием Рудольфа Абрамова. Запишем в загадки то, что 76-летний москвич, проживавший в районе Фили–Давыдково, по версии любимого однофамильца, потащился в Люберцы подписывать завещание. Причем, как мы знаем, сам он подписать его был не в состоянии: то ли руки отказали, то ли голова. Но ноги-то ходили, вот он и рванул в Люберцы.
Преображенский оказался таким специалистом, к которому, говорят, люди ездили со всей России и в самом плачевном состоянии здоровья. Видно, и правда мастер был на все руки. В связи с многочисленными жалобами на удостоверение им подложных завещаний нотариальная палата Московской области и управление Минюста по МО провели несколько проверок его деятельности. Выяснилось, что, к примеру, в 2005 году Преображенский удостоверил завещание от имени некой Е. Звездиной на бланке, выданном тремя годами позже.
В 2006 году Преображенский заявил, что у него украли печать, и получил новую. Именно ее он и поставил на завещании Звездиной, якобы удостоверенном в 2005 году.
А еще выяснилось любопытное обстоятельство. В 2008 году Преображенский в своем отчете в Нотариальную палату указал, что за этот год им было удостоверено 111 завещаний. А в 2012 году при проверке его деятельности оказалось, что в реестре за 2008 год значится 115 завещаний. Причем эти четыре завещания удостоверены в один день и записаны в книге учета завещаний позднее даты их удостоверения и очень мелкими неразборчивыми буквами.
В правоохранительных органах знают про фирменный фокус нотариусов-аферистов. Записи в нотариальных книгах должны следовать строго одна за другой, без пустых строчек. Мошенники намеренно оставляют в укромном местечке — например в конце реестра — немного свободного места, куда в дальнейшем можно будет влепить задним числом нужную запись.
Послужной список Преображенского заслуживает отдельного описания. Я же скажу лишь о том, что, когда в 2012 году у него начались проблемы, дотла сгорел его архив. Пожар — это профессиональная болезнь «честных» нотариусов.
4 сентября 2013 года Московский областной суд по иску областной нотариальной палаты лишил Преображенского права заниматься нотариальной деятельностью. В этом суде и были установлены все обстоятельства, о которых говорилось выше.
Как мы помним, наследственное дело к имуществу Рудольфа Абрамова открыла московский нотариус Блинова. «Наследник» принес ей завещание, на обратной стороне которого имелась отметка о том, что завещание не отменялось и не изменялось. Эта отметка была сделана Преображенским 3 июля 2013 года.
До решения областного суда оставалось 2 месяца, но дело даже не в этом. Наследственный архив Преображенского сгорел в 2012 году. Благодатный огонь унес с собой второй экземпляр завещания Рудольфа Абрамова, а также алфавитную книгу учета завещаний и реестр, по которым можно было проверить факт его существования. И как же этот виртуоз ухитрился без архива и документов удостоверить то обстоятельство, что завещание не изменялось и не отменялось?
А в октябре 2013 года следователь следственной части СУ УВД САО Москвы А. Мухортых предъявил Преображенскому обвинение по ч. 4 ст. 159 УК в совершении мошенничества с квартирой умершей москвички Н.И. Коваленко. Из обвинения следует, что Преображенский задним числом изготовил от ее имени завещание, с использованием которого он и его сообщники пытались похитить эту квартиру.
■ ■ ■
А между тем в Дорогомиловском суде слушалось дело о поддельном завещании Рудольфа Абрамова.
В подобных делах суд первым делом истребует подлинник завещания и назначает экспертизу. В нашем случае, поскольку мошенники использовали рукоприкладчика, почерковедческую экспертизу проводить смысла не было и оставалось назначить техническую экспертизу для определения давности подписания завещания.
Дело слушалось без малого год. И вот что странно: за все это время, несмотря на многочисленные ходатайства истца, несмотря на то, что вместе с архивом Преображенского якобы сгорел первый экземпляр завещания, суд не посчитал нужным истребовать второй экземпляр завещания. Естественно, суд отказал и в назначении экспертизы.
Не поддается объяснению, как можно слушать дело о поддельном завещании, не истребовав его? Получается как свадьба без невесты: гости, салаты, соленые огурцы — все на месте, а невесты нету. И как жениться?
На что ушел год, стало ясно 28 января 2015 года, когда судья И.В. Хомук огласила решение: в иске С.Л. Смолинской отказать. Как следует из решения, суд не признал истицу родственницей Рудольфа Абрамова. Получилось, что Смолинская не вправе даже оспаривать подлинность завещания — она же посторонний человек, не то что настоящий наследник Константин Абрамов.
Родство Софьи Смолинской с умершим Абрамовым было подтверждено документами ЗАГСа, из которых следует, что ее отец и умерший Абрамов — братья по матери, которую звали Глафира Михайловна Абрамова (в девичестве Шулепова), 1897 года рождения. Но дело даже не в этом: суд вообще не исследовал этот вопрос. Принесенные истицей справки и свидетельства из ЗАГСа судьей в ходе процесса под сомнение не ставились, копии самих актовых записей судья не истребовала, да и представить дополнительные доказательства родства она не предложила.
Поэтому решение И.В. Хомук и вызвало оторопь: вопрос о родстве, по сути, не исследовался, но именно он и стал причиной отказа в иске. Сомнения в родстве Софьи Смолинской с Рудольфом Абрамовым судья обосновала тем, что у отца Софьи — Леонида Смолинского — в свидетельстве о рождении не указано отчество матери, написано просто «Глафира Шулепова», а матерью Рудольфа является Абрамова Глафира Михайловна.
Кроме того, из справки ЗАГС следует, что Леонид родился на Большой Дорогомиловской улице, д. 12, кв. 3, в 1922 году, а Глафира Абрамова прописалась по этому адресу только в 1933 году. Да и сам Леонид, как следует из домовой книги, по этому адресу никогда зарегистрирован не был.
В материалах дела были документы, из которых следует, что в 1929 году Глафира Михайловна Шулепова, проживавшая по вышеуказанному адресу, вышла замуж и стала Глафирой Абрамовой, а в 1934 году там же у нее родился второй сын — Рудольф.
Тем не менее судья пришла к выводу о том, что Глафира Шулепова и Глафира Абрамова — это два разных человека, и отказала в иске. Поэтому до таинственного завещания на имя почти родственника умершего Рудольфа Абрамова дело так и не дошло.
■ ■ ■
Софья Смолинская обратилась в Мосгорсуд. И там произошло то, что не могло не произойти: коллегия МГС заинтересовалась удивительными пробелами в этом не бог весть каком сложном деле. Сюжеты о поддельных завещаниях — это не только судебная классика, но и золотой фонд мировой литературы. Вот уже много столетий все вращается вокруг подписей и печатей. Ничего нового прогресс в это дело не внес, разве что по мелочи.
Дело в МГС слушается с 14 мая. За три месяца судебная коллегия затребовала копии первичных актовых записей и выписки из домовой книги. И сразу все встало на свои места: отчество Глафиры Шулеповой обнаружилось на обратной стороне актовой записи о рождении сына Леонида. А он, как выяснилось, был зарегистрирован на Б. Дорогомиловской с матерью, сменившей фамилию на Абрамову, и братом Рудольфом с 1945 по 1964 год. Нашелся и ответ на вопрос, почему Глафира Абрамова зарегистрировалась по этому адресу лишь в 1933 году: обязательная прописка была введена постановлением ЦИК и СНК СССР с 1933 года, а до этого место жительства подтверждалось справками из домоуправления. Коллегия затребовала и единственный сохранившийся подлинник завещания. И тут выяснилось, что московский нотариус Е.С. Блинова, у которой он хранился, 24 апреля 2015 года арестована и находится в СИЗО по обвинению в квартирном мошенничестве.
То есть теперь оба нотариуса, участвовавшие в операции с жильем Рудольфа Абрамова, находятся под следствием за квартирные махинации.
20 июля 2015 года судебная коллегия МГС вынесла определение о проведении технической экспертизы давности составления спорного завещания. Такую экспертизу нужно проводить как можно быстрее — высыхают чернила. А между тем год уже потерян в суде первой инстанции. Не исключено и то, что мошенники пытались искусственно состарить документ. И сейчас эксперты могут не дать ответа на поставленный вопрос.
В прошлом году вышла «Настольная книга судьи по делам о наследовании», авторами которой являются председатель Московского городского суда Ольга Егорова и ученый секретарь Научно-консультативного совета МГС Юрий Беспалов. В этой книге проведен скрупулезный анализ законодательства в сфере наследования. Там же опубликованы проекты судебных актов по наследственным делам. В том числе приведено и решение по делу москвича Васина, который оспаривал завещание отца, подписанное рукоприкладчиком и удостоверенное областным нотариусом. Зеркальное повторение дела Абрамова.
Читаем: «В тексте завещания не указано, по каким причинам Васин С.И. не мог самостоятельно подписать завещание. Каких-либо доказательств наличия у Васина заболеваний, исключающих его возможность расписаться, суду не предоставлено… При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что Васин С.И. не составлял завещание».
То есть одного только невесть с какой беды взявшегося рукоприкладчика, при отсутствии сведений о болезни завещателя, по мнению авторов книги, десятки лет проработавших в судебной системе, достаточно для признания завещания недействительным.
■ ■ ■
Набор юных фокусников, прикарманивающих квартиры умерших, давно и хорошо известен: нотариус из отдаленной местности, болезнь без названия, рукоприкладчик, виртуальные родственники…
Константин Абрамов ни разу не был в суде. Зато в 2014 году успел переоформить квартиру на некоего Александра Сергеевича Кравченко, купившего ее в прямом смысле слова не глядя: попасть туда он не мог, поскольку ключи были в правлении ЖСК.
Интересы Абрамова в суде кроме адвокатов представлял некто Михаил Иванович Барышников, знаток этого вида искусств. А новый собственник квартиры Кравченко не только не появляется в суде, но и представителей своих не присылает. Наверное, во всем доверяет суду — зачем ходить?
Все знают, что постоянно повторяющиеся истории с квартирами умерших москвичей разыгрываются не сами по себе, а с участием сотрудников правоохранительных органов. Начиная от участковых, которые многое знают и многое могут на вверенной им земле, сотрудников МУРа (помнится, на играх с жильем попался целый отдел, занимающийся квартирными мошенничествами) и так далее. Не может этот до совершенства отработанный механизм работать на воде, без управления и умелого техобслуживания.
И больше всего мне сейчас хочется понять, какая добрая фея оберегает бывшего люберецкого нотариуса Преображенского, в отношении которого возбуждено уголовное дело, застрявшее по дороге в суд… Ведь это не министр, не олигарх, не политик — какая у него есть тайна, какие он знает волшебные слова, чтобы все у него и у его боевых друзей так здорово получалось? И тогда, может быть, откроются и все остальные тайны…
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
0
ЗАМЕНИТЬ НОТАРИУСОВ КОМПАМИ
- ↓
0
Иваныч, ты бы хоть в качестве источника указывал газету или сайт и автора, чьему перу такие статьи принадлежат. А то плагиатом занимаешься.
- ↓
0
Справа есть кнопочка «Источник». Там всё указано, и ссылка исправно работает. Не надо напраслину возводить.
- ↑
- ↓
+1
Прошу прощения. Не знал, что «Источник» — это ссылка. А то написано «Источник Виктор Иванович» — и думай чего хошь:-)
- ↑
- ↓
0
:)) Там написано Виктора Иваныча в «Избранное». :))
- ↑
- ↓
