А прокуратура - против!

Каждый раз, когда российские судьи арестовывают по просьбе следователя очередного бизнесмена, они будто бы проворачивают нож в открытой ране. Что толку говорить о том, что сегодня в сложный экономический период у России одна надежда на бизнес, что толку с придыханием произносить заветную фразу про «инвестиционный климат», если сотни предпринимателей сидят за решёткой и тысячи с ужасом следят за их печальной участью?

Об этом в общем-то и говорили на днях в Государственной Думе. Тема обозначена четко: «Реализация положений посланий Президента о защите прав предпринимателей». И первым примером, который привели, было дело владельца и ещё троих сотрудников аэропорта «Домодедово».

— Следствие и многочисленные суды установили очевидное — вины аэропорта в теракте 2011 года (когда взорвался смертник) нет, — начал президент «Центра политических технологий» Игорь Бунин. — Но спустя четыре года следователь СК РФ открывает дело по статье УК об оказании «услуг ненадлежащего качества». При этом абсолютно игнорируется, что досмотр на входах не является услугой, а контрольные мероприятия на входах выполнялись в рамках Федеральных авиационных правил для содействия органам МВД. Более того — на момент теракта законодательство РФ не требовало досмотра посетителей на входах в аэровокзал, а сотрудники аэропорта не имели права досматривать посетителей – это должны были делать полицейские. Тем не менее следствие составляет реестр объектов аэропорта, подлежащих аресту. При этом под домашний арест помещается владелец аэропорта, который активно сотрудничал со следствием, а три менеджера аэропорта – в СИЗО. И сейчас, несмотря на то, что Генеральная прокуратура несколько раз направляла требования в СКР прекратить уголовное дело и освободить обвиняемых, несмотря на то, что пострадавшие во время теракта отзывают свои иски к аэропорту — ничего не происходит!

Бунин ничуть не слушает краски: в защиту Каменщика выступил бизнес-омбудсмен Борис Титов, ученые-правоведы дают заключение об отсутствии оснований для возбуждения дела, как такового. Более того, сам аэропорт признается пострадавшим во время теракта. Потерпевшие люди отзывают иски, и они сами, и их адвокат требуют освободить Каменщика и трех менеджеров. А суд действительно продолжает слушать только доводы Следственного комитета. Хотя на последнем Пленуме Верховного суда РФ было принято Постановление: если следователь не провел должной проверки и не оценил подозрения, то это является нарушением требований уголовно-процессуального законодательства, которое должно повлечь отмену постановления об аресте.

— По некоторым данным, акционер аэропорта был отпущен под домашний арест только благодаря вмешательству первого лица государства, — продолжает Бунин. — А благодаря общественному резонансу – но только три месяца спустя – под домашний арест из СИЗО были отпущены и три менеджера. Что интересно — каких-либо следственных действий с ними, по сути, не проводятся. Но сроки следствия и ограничения свободы все время продляются. Очевидно, что налицо психологическое давление, которое выдержит далеко не каждый. Очевидно, что в случае с «Домодедово» уголовное следствие планируется использовать как основу для ареста имущества аэропорта. В деле «Домодедово» показательно использование классических методов давления. Следующее заседание суда состоится 6 июня. Дмитрию Каменщику грозит до 10 лет заключения, и это существенный аргумент, чтобы пойти на уступки и отказаться от своей доли в бизнесе.

Уже после встречи корреспондент подошел к представителю Генеральной прокуратуры РФ Алексею Пухову.

— Правда, что сегодня стали часты случаи, когда прокуратура против арестов, а суд все равно отправляет человека за решетку?

— Увы, такие случаи есть. И «Домодедово» тому пример.

— Прокуратура выступала против арестов топ-менеджеров аэропорта не единожды?

— Каждый раз, когда решался вопрос об этом или о продлении меры пресечения в суде.

— Но как же так? Разве прокуратура — не представитель государственного обвинения?

— Все верно, мы представляем гособвинение.

— Так почему же если государственное обвинение, то есть само государство, выступает против ареста человека, его все равно сажают за решетку?

— Сегодня если прокурор считает, что арестовывать не надо, то суд все равно, увы, это может сделать. Когда-то было по другому. Но право прокуратуры наложить вето на арест убрали.

— Почему?

— Решили, что именно суд должен давать оценку всем тем материалам, которые собрало следствие. Считается, что суд наиболее высокий гарант проверки законности действий следствия. В чем проблема дела Каменщика – там служитель Фемиды подтвердил законность действий следователя и на этом основании продлил меру пресечения.

— Прокуратура вернет себе право накладывать вето?

— Мы выступаем только «за». Но Генеральная прокуратура не наделена законодательной инициативой. Этим наделены депутаты, правительство, президент и т. д. Если кто-то из них обратиться с этим в Госдуму, мы публично выскажем свою поддержку. Но сами, повторюсь, не можем.

А вообще уже вносилось в ГД такая законодательная инициатива, но ходу ей не дали.

— Почему?

— Спросите у депутатов.

— Если прокурор отказался от обвинения в ходе рассмотрения дела по существу, то суд обязан вынести оправдательный приговор?

— Да.

— А может прокурор потребовать закрыть дело еще до рассмотрения его в суде по существу?

— Прокуратура на стадии возбуждения уголовного дела в течении суток может отменить это решение. Но когда уже процесс запущен, она может внести свое ходатайство о прекращении уголовного дела. В случаи с тем же «Домодедово», на сколько мне известно, это было сделано.

На круглом столе в Государственной думе практически единогласно поддержали инициативу законодательно установить право вето прокураторы на арест. В ближайшее время документ будет внесён на рассмотрение депутатам.