5.26 КоАП или под суд из-за йоги

5.26 КоАП — «миссионерская» статья административного кодекса, благодаря формулировкам которой стали возможны два самых абсурдных скандала последних месяцев — постановление владивостокского суда о сожжении Библий и задержание петербуржца Дмитрия Угая за чтение лекции по йоге.

5.26. Как переписывали и ужесточали статью о свободе вероисповедания, и при чем тут депутат Яровая

Статью 5.26 (нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях) приняли вместе с действующим Кодексом об административных правонарушениях в конце 2001 года. Ее предшественница — статья 193 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях (нарушение законодательства о религиозных культах) была введена в июне 1993 года с тремя составами: уклонение руководителей религиозных объединений от регистрации; нарушение правил организации и проведения религиозных собраний, шествий и других церемоний культа; организация и проведение служителями культа и членами религиозных объединений специальных детских и юношеских собраний, а также кружков и групп, не имеющих отношения к отправлению культа. Во всех случаях наказанием был штраф до 50 рублей.
Уже в августе 1993-го статью переписали и переименовали в «нарушение законодательства о свободе совести и вероисповедания», в ней появились новые составы: воспрепятствование реализации права на свободу совести и вероисповедания, в том числе — принятию религиозных или иных убеждений, вступлению в религиозное объединение или выходу из него; оскорбление религиозных убеждений граждан, осквернение почитаемых ими предметов, зданий, памятников, захоронений, знаков и эмблем мировоззренческой символики.
В появившейся в 2001 году уже в российском КоАП статье 5.26 было два очень похожих состава — с той разницей, что теперь во второй части речь шла об оскорблении чувств, а не убеждений.
В июле 2016 года парламент принял «пакет Яровой», один из законопроектов которого вносил поправки в статью 5.26 КоАП. В первых двух составах были конкретизированы возможные суммы штрафов, до того привязанные к величине минимальной зарплаты: по первой части для граждан штраф теперь составил до 30 тысяч рублей; а по второй — до 50 тысяч либо обязательные работы. Из второй части убрали формулировку «оскорбление религиозных чувств граждан» (она остается в статье 148 УК), теперь она предполагает ответственность за осквернение религиозных предметов, их порчу и уничтожение.
Кроме того, поправками вводились три новых состава. Часть третья за выпуск или распространение религиозной организацией в рамках миссионерской деятельности литературы, аудио- и видеоматериалов без маркировки, или с неполным указанием наименования, или же с заведомо ложной маркировкой грозит штрафом от 30 тысяч до 50 тысяч рублей с конфискацией материалов.
При этом требование маркировки на религиозной литературе было и раньше — с 1997 года оно прописано в законе «О свободе совести и религиозных объединениях», но его нарушение влекло лишь предупреждение. «Раньше ответственности не было, и никто не считал это серьезным нарушением. Сейчас все кинулись [проверять], и Минюст при проверках особое внимание [уделяет] литературе. Так как «пакет Яровой» ввел штрафы, 30-50 тысяч можно брать буквально за каждую бумажку, где совсем не указал или указал неполное наименование», — рассказывает адвокат «Славянского правового центра» Сергей Чугунов.
Часть четвертая предполагает ответственность за миссионерскую деятельность с нарушением требований законодательства о свободе совести и религиозных объединениях — штраф для граждан от пяти тысяч до 50 тысяч рублей, для юрлиц — от 100 тысяч до 1 млн рублей.
Пятая часть дополняла статью наказанием в виде штрафа от 30 тысяч рублей до 50 тысяч и в некоторых случаях выдворением из России для иностранцев или людей без гражданства, которые занимаются миссионерством с нарушением требований закона.
Тот же пакет законопроектов ввел требования к миссионерской деятельности: в федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» добавили главу III.1 «Миссионерская деятельность». В ней миссионерство определяют как деятельность религиозного объединения, направленную на распространение информации о своем вероучении среди тех, кто не состоит в организации, и осуществляемую непосредственно самим объединением или уполномоченными им гражданами. Поправки запрещают миссионерскую деятельность в жилых помещениях, а также в зданиях и на земельных участках другого религиозного объединения без письменного согласия его руководителей.
Кроме того, в новой главе говорится, что человек, занимающийся миссионерством от имени религиозной группы, обязан при себе иметь решение общего собрания о предоставлении ему таких полномочий с реквизитами регистрации, подтверждающими, что Минюст уведомлен о создании этой группы.
Поправки, касающиеся миссионерской деятельности, в «пакете Яровой» появились только во втором чтении; к третьему их лишь немного подкорректировали.
«Принятие законопроекта с соответствующими поправками ставит под удар не только деятельность незарегистрированных религиозных групп, но и зарегистрированных в России протестантских организаций и новых религиозных движений христианской направленности (в первую очередь, Свидетелей Иеговы). Ограничение территории для осуществления миссионерской деятельности может ударить даже по деятельности православных миссионеров», — комментировалзаконопроект информационно-аналитический центр «Сова» перед вторым чтением.
Эксперт центра «Сова» Ольга Сибирева считает, что необходимости в дополнительном регулировании миссионерской деятельности не было, и отмечает, что попыток принять подобный закон было много, но проекты обычно даже не доходили до рассмотрения Госдумой. «И вдруг эти поправки Яровой. Там сразу пакетом много что было протащено, поправки о миссионерстве прошли просто за компанию, и мало уже кто на них обращал внимание, потому что были гораздо более громкие инициативы по ограничению интернета и так далее, — вспоминает Сибирева. — До миссионерства уже никому особо дела не было, и поэтому их удалось протащить. И кроме вреда пока они ничего не принесли на практике».
Адвокат Инна Загребина, которая специализируется на делах, связанных с религией, называет поправки, внесенные «пакетом Яровой» в части регулирования миссионерства, непродуманными: «Нормы должны быть понятны в использовании, а закон построен так, что он непонятен, неясно, как его использовать. Сам закон абсурден, и еще практика его применения хромает, и с учетом религиоведческой правовой неграмотности, которая сейчас существует в органах власти, получается такая общая картина».
Излишним законодательное регулирование миссионерской деятельности считает и адвокат Чугунов. Он также напоминает, что законы о миссионерстве пытались внести на рассмотрение Госдумы не раз — и парламентские юристы всегда их отклоняли. «Правовое управление Думы отрицательные заключения давало на эти проекты, указывая, что из них непонятно, чем отличается миссионерская деятельность от распространения своей веры. Этот проект (из «пакета Яровой» — МЗ) от них ничем не отличался, — настаивает Чугунов. — Хоть Конституция говорит, что нам гарантировано право распространять свои убеждения, а тут берут и регулируют миссионерскую деятельность».
Статья 28 Конституции позволяет каждому гражданину свободно распространять свои религиозные и иные убеждения.

Как это работает на практике. Библии, лекция, гроб

Дела по первым двум частям статьи 5.26 КоАП встречаются нечасто. Они не встречались в практике опрошенных «Медиазоной» адвокатов и юриста. Например, этим летом на 30 тысяч рублей оштрафовалимагнитогорца, который разрубил православную икону топором и поджег обломки — эксцентричный мужчина был признан виновным по части второй (публичная порча предмета религиозного почитания).
В сентябре 2015 года жителя Калужской области за публикацию на своей странице признали виновным по той же части 2 статьи 5.26 КоАП и оштрафовали на такую же сумму. В этом случае речь шла о публичном осквернении предмета религиозного почитания и атрибутики — подсудимый выложил в соцсеть карикатуры, в которых обыгрывался сюжет Тайной вечери и других христианских преданий, которые прокуратура интерпретировала как «насмешку над священным институтом монашества, а также над священными образами Тайной Вечери, Святых и Спасителя».
В конце декабря 2016 года в Орле суд оправдал известного в городе своими оппозиционными взглядами пенсионера Андрея Неврова, который устроил акцию, посвященную губернатору Орловской области Вадиму Потомскому. Активист вышел на площадь Ленина с гробом, на котором было написано «Ум, честь и совесть Потомского». После задержания полицейские составили на пенсионера протокол по части 2 статьи 5.26 КоАП, но суд не нашел в действиях Неврова состав административного правонарушения.
Шесть раз административные дела по второй части заводили на художника Артема Лоскутова. В июне 2012 года его дважды оштрафовалина 500 рублей за размещение в рекламных стендах в Новосибирске плакатов, стилизованных под иконы с изображением участниц Pussy Riot. Третье административное дело о плакатах суд прекратил. А через полгода в отношении художника появилось еще два дела об оскорблении чувств верующих после задержания при продаже футболок в поддержку Pussy Riot. По первому делу суд назначил штраф в размере тысячи рублей (но в апелляции его отменили), а второе было прекращено. Шестое дело Лоскутова по статье 5.26 появилось после заявленияактивиста «Народного собора» Юрия Задои, который также был недоволен продажей футболок. Но и это производство прекратили.
Дело кришнаита из Черкесска, на которого оформили протокол по части 4 статьи 5.26 КоАП (миссионерство с нарушением закона), стало одним из первых по составу, введенному «пакетом Яровой». 27 июля 2016 года в полицию обратился юрист Рашид Зитляужев, которому 25-летний Вадим Сибирев после беседы на улице подарил книгу о религии. В Центре «Э», ссылаясь на новую главу закона «О свободе совести и религиозных объединениях», настаивали, что Сибирев занимался миссионерской деятельностью вне культового здания и за пределами принадлежащей ему территории. В то же время не было свидетельств о том, что Сибирев представляет конкретную религиозную организацию и пытается вовлечь в нее других людей, отмечал информационно-аналитический центр «Сова». В итоге суд прекратил производство, поскольку не нашел в действиях Сибирева состава правонарушения.
31 августа 2015 года в Марий Эл оштрафовали на пять тысяч рублей пастора церкви «Новое поколение» Александр Якимова, который по приглашению старосты деревни Мари-Шолнер во время праздника благословил местных жителей. По словам представителей пастора, это и стало поводом для административного дела о незаконном миссионерстве: Якимов не сообщил собравшимся, какой церковью он уполномочен, и не показал соответствующий документ.
В сентябре прошлого года в Санкт-Петербурге мировой судьяоштрафовал на пять тысяч рублей за миссионерство с нарушением требований законодательства архиепископа Реформаторской православной церкви Христа Спасителя Сергея Журавлева. Он был задержан, когда выступал в еврейской мессианской общине. При этом сам задержанный настаивал, что читал лекцию об истории христианства бывшим нарко- и алкозависимым, а также секс-работницам. Через месяц в Кемерово за миссионерскую деятельность с нарушениями на 40 тысяч рублей оштрафовали пастора церкви «Новое поколение» Андрея Матюжина; по данным адвоката Сергея Чугунова, после пересмотра дело прекратили.
В конце декабря во Владивостоке суд постановил сжечь несколько Библий, изъятых в офисе Армии спасения. Судья вынес это решение, руководствуясь частью 3 статьи 5.26 КоАП — выпуск литературы религиозной организации без маркировки. Однако книги лишь хранились в помещении организации, а не были ею изданы. Это решение прокомментировали в РПЦ: игуменья Ксения (Чернега), главный юрист Московского патриархата, назвала постановление незаконным. Через несколько дней суд отменил решение об уничтожении Библий, но оставил в силе штраф в размере 30 тысяч рублей.
Самым же громким на сегодняшний день скандалом обернулось делопетербуржца Дмитрия Угая. На преподавателя йоги составили протокол по части 4 статьи 5.26 КоАП — миссионерство с нарушением закона — за лекцию об индийской философии и йоге, которую он прочитал 22 октября прошлого года на фестивале «Ведалайф». После выступления его задержали полицейские; они отвезли Угая в отдел и составили на не него протокол о правонарушении. Затем его отпустили и вызвали в суд только через полтора месяца, когда в административном производстве появились показания свидетелей, двух из которых, по словам Угая, не было на лекции. «Если меня осудят, то будет понятно, что теперь одного факта заявления будет достаточно, чтобы признать человека виновным, что судить смогут за простое занятие йогой», — комментировал свое дело петербуржец. Решение по нему суд вынесет 18 января.

«Не каждый сотрудник полиции знает, что существуют другие религиозные организации кроме РПЦ»

Говоря о применении новых составов статьи 5.26 КоАП, редактор журнала «Юридическое религиоведение», юрист Владимир Озолин обращает внимание на несоразмерность наказания. Организации могут получить штрафы до 1 млн рублей за самые незначительные нарушения; претензии вызывает и заложенное в законе определение миссионерской деятельности, объясняет юрист.
Сергей Чугунов полагает, что новые поправки были недоработаны из-за спешки, в которой принимали «пакет Яровой», и отсутствия в рабочей группе экспертов и представителей религиозных организаций. «Из-за общественного резонанса его скорректировали, но и в таком виде закон применяется неверно. Получается, что миссионерская деятельность по определению относится только к объединениям, а не к гражданам, а на практике почти во всех случаях привлечены одни граждане, не входящие ни в какие религиозные объединения», — говорит адвокат.
При этом в делах в отношении физических лиц решения в пользу подсудимых выносятся чаще, чем в случае дел против организаций. «Что касается граждан, тут процесс доказывания проще, соответственно, число прекращенных дел больше. Организация, как правило, заведомо виновна. Ну, потому что гражданин имеет право распространять свои религиозные убеждения свободно и беспрепятственно, а что касается религиозных организаций, с введением новых статей накладываются некоторые ограничения», — уточняет Озолин.
Кроме того, серьезной проблемой оказывается некомпетентность полицейских или сотрудников прокуратуры в религиозных вопросах. «Не каждый сотрудник полиции знает, что существуют другие религиозные организации кроме нашей самой главной — РПЦ. Здесь сложность в том, что религиозная сфера — это очень узкая сфера, и специалистов, которые в этом разбираются, очень мало. В числе сотрудников правоохранительных органов — их, наверное, вообще нет. Нужно просвещать сотрудников, насколько это возможно. У них же наверняка занятия проводятся по повышению квалификации», — рассуждает юрист.
Работа полиции вызывает вопросы и у адвоката Инны Загребиной: «Полиция в основном пытается составить протоколы. Они не понимают законодательство и в большинстве случаев лепят протоколы; главное, чтобы там о какой-то религии говорили. Видимо, исходят из позиции — суд разберется. И в принципе судебная практика в отношении распространения обычными гражданами своих религиозных взглядов сегодня складывается положительно».
Владимир Озолин, анализируя правоприменительную практику по статье 5.26 КоАП, отмечает формальный подход судей и полицейских, поскольку нарушение закона в делах такого рода достаточно сложно доказать. Сначала необходимо установить, что человек занимался миссионерством, а значит, в соответствии с поправками из «пакета Яровой», представлял то или иное религиозное объединение. Адвокат Загребина добавляет, что кроме этого необходимо доказать цель вовлечения.
«Он может просто разговаривать с человеком на разные темы, а может вовлекать в деятельность данной организации. Не просто говорить, какое замечательное православие, а приглашать в конкретный храм, давать брошюры. Это уже будет миссионерская деятельность», — говорит адвокат.
Ольга Сибирева из центра «Сова» обращает внимание на то, что изначально мишенью законодательного новшества, призванного осложнить жизнь миссионерам, был радикальный исламизм: «Как объясняли авторы этих поправок, они должны были помочь бороться с экстремистами. Подразумевались исламские радикалы, которые занимаются экстремистской и террористической деятельностью. Якобы тогда они не смогут распространять свое учение. Но на практике по отношению к реальным или мнимым исламским радикалам эти поправки ни разу не были применены. Применялись они исключительно по отношению к новым религиозным движениям и протестантским организациям, которые не были замечены ни в какой экстремистской деятельности». С этим согласна и адвокат Загребина; кроме того, ни разу к ответственности по новым составам не привлекали представителей РПЦ, отмечает Владимир Озолин.
«Они очень вписали [поправки] в «антисектантский» тренд политический, который мы наблюдаем уже несколько лет: закручивание гаек условно нетрадиционным религиозным организациям», — полагает эксперт «Совы».
Адвокаты говорят о частом привлечении по части 5 статьи 5.26 КоАП иностранных граждан. «Совсем плохо обстоят дела с иностранцами. Тут был юбилей в Калуге у одной из протестантских церквей. Иностранец, который там был по туристической визе, он вышел на сцену буквально сказать два слова, что поздравляет всех прихожан церкви с праздником, и сел на место. Его практически тут же вывели и составили протокол и оштрафовали», — приводит пример Загребина.
Сергей Чугунов также часто сталкивается с делами в отношении иностранцев. Например, в Орле к ответственности по части 5 статьи 5.26 привлекли гражданина Америки, который уже давно живет в России. «Он приглашал к себе домой для изучения Библии. Но в решении суда указано, что он организовал у себя дома религиозную группу, не уведомил об этом Минюст и тем самым осуществлял миссионерскую деятельность с нарушением закона», — рассказывает адвокат. Очень похожий случай, говорит Чугунов, произошел и в Твери. Там в создании религиозного объединения и ведении миссионерской деятельности без уведомления обвинили студента из Ганы.
Инициаторами дел по статье 5.26 обычно становятся Центр «Э», прокуратура или бдительные активисты. По мнению Сибиревой, такие дела популярны среди силовиков, потому что помогают без особых хлопот добиваться нужных показателей раскрываемости. «Естественно, очень удобно отчитываться, потому что у тебя есть план, ты должен выдавать какие-то показатели, а реальных преступников ловить гораздо сложнее, чем мирную религиозную группу, которая известно по каким дням собирается. Поэтому, наверное, единственные, кому эти поправки пошли на пользу, это правоохранительные органы, которые могут очень хорошо улучшить свою отчетность», — говорит эксперт «Совы».
Такой же точки зрения придерживается адвокат Загребина: «По ним найти «правонарушителей» не так уж сложно. Приходи в любое место, ищи. Другое дело — искать действительно радикально настроенные группировки, которые свои взгляды так свободно проповедовать не будут. Поэтому, конечно, статистику повышают».
В декабре прошлого года в Госдуму внесли новый законопроект, который предполагает дополнение статьи 5.26 КоАП шестой частью — она вводит ответственность за любую деятельность религиозной группы без уведомления органа, принимающего решения о регистрации религиозных организаций и начале деятельности религиозных групп. Предполагается, что ее нарушение будет грозить штрафом до 2,5 тысячи рублей для руководителя религиозной группы и до 30 тысяч рублей — для самой организации.