Российские дети и подростки совершают всё больше тяжких преступлений

Данные МВД за ушедший год неутешительны: в стране наблюдался рост преступности в целом и, что особенно тревожно, значительно увеличилось число тяжких и особо тяжких преступлений, совершенных несовершеннолетними.

«Известия» изучили статистику подростковой преступности за 2019 год и узнали у экспертов, с чем связан рост криминальной активности школьников и студентов.

Количество и качество

По данным МВД, примерно 3,9% от всех раскрытых в стране в 2019 году преступлений совершены подростками либо при их участии. Всего были выявлены 37 953 несовершеннолетних преступника.Статистически на них пришлось 41 548 правонарушения. С одной стороны, положение дел улучшилось по сравнению с предшествующим годом (40 860 привлеченных к уголовной ответственности подростков и 43 553 преступления). Но прослеживается опасная тенденция — число тяжких и особо тяжких преступлений несовершеннолетних растет: если в 2018 году их было 9716, то в 2019-м — 10 113.
Стоит оговориться, что в статистику не вошли случаи, когда не удалось установить виновника. Разумеется, не отражена и латентная преступность.
В ушедшем году зарегистрировано 1615 случаев вовлечения несовершеннолетних в преступную деятельность, все они раскрыты. Формально зафиксировано снижение этого опасного показателя, но аналитики из МВД считают, что радоваться нечему. За снижением может стоять неэффективная работа силовиков по выявлению подобных фактов.

Регионы, где преступность молодеет

Больше всего страдает от подростковой преступлений Республика Тыва, где почти каждое 10-е раскрытое преступление совершено подростками либо с их участием. За ней следует Карелия (7,2% от общей массы раскрытых). Чуть лучше дела обстоят в Свердловской области, Ненецком АО и Забайкальском крае. В 2018 году Тыва также возглавляла рейтинг (7,9%), и ситуация там, судя по данным МВД, лишь усугубилась. Ситуация несколько выправилась в Бурятии и Хабаровском крае. Их места заняли в «десятке» Вологодская область и Приморский край.
Значительные проблемы с преступностью несовершеннолетних также в Псковской, Новгородской, Ивановской и Амурской областях.

Что не так с Тувой

Рекордный за последние 10 лет всплеск подростковой преступности в республике был зафиксирован в 2013 году, за которым последовал небольшой спад, продлившийся до 2015 года.
В 2018 году в правительстве Тувы отмечали, что преступления подростков преимущественно связаны с хищениями и незаконным оборотом наркотиков.
В Туве, безусловно, систематически работают над проблемой подростковой преступности. Странность заключается в том, что рост подростковой преступности происходит на фоне общего значительного снижения общего числа преступлений в республике.
«Не исключено, что критический показатель в регионе как раз, наоборот, свидетельствует о здоровой правоохранительной системе в регионе и честной статистике в республике. Мне известно, что там уже несколько лет пристально следят за несовершеннолетними правонарушителями, отсюда и высокая раскрываемость таких преступлений. В то же время за образцовыми показателями могут стоять манипуляции и попустительства несовершеннолетним в угоду статистике. Например, кое-где привлечение к уголовной ответственности несовершеннолетнего считается негативным для статистики райотдела полиции. Отсюда и нежелание силовиков связываться с преступлениями малолеток. Это ощущается на делах, касающихся незаконного оборота наркотиков, — несовершеннолетними занимаются неохотно. К ответственности привлекаются чаще всего лишь по делам, где есть потерпевшие. Но игнорирование проблемы — не решение проблемы», — поделился с «Известиями» сотрудник правоохранительного ведомства, знакомый с тонкостями статистики.
«В регионе сильно развита культура уличных банд. Во многих других местах это явление уже отмерло», — рассказала «Известиям» кандидат психологических наук, научный сотрудник лаборатории профилактики асоциального поведения Высшей школы экономики Мария Новикова.
Она также связывает высокую подростковую преступность в регионе с экономической ситуацией в Туве, которая занимает одно из последних мест в рейтинге уровня жизни субъектов РФ.

Карельская традиция

Эксперты отмечали, что ситуация с детской преступностью в Карелии связана с неблагополучным социально-экономическим положением в регионе, низкими доходами населения и с недостатком спортивных секций.
Сухие статистические данные красноречиво иллюстрирует история шайки подростков из центра помощи детям Лахденпохского района, которую приводили в качестве примера республиканские силовики еще в 2017 году. Три сообщника совершили 134 преступления. Они неоднократно задерживались, следствие несколько раз выходило с ходатайствами об аресте, но суд их отклонял. Несовершеннолетние, уже находясь под следствием, продолжали преступную деятельность, вовлекали других подростков в нее. В итоге на долю троих подростков пришлось 23% всех преступлений в районе за год. Министр внутренних дел тогда отмечал недостаточную работу комиссии по делам несовершеннолетних, органов опеки и соцзащиты, учебных заведений и здравоохранения.
Криминологи отмечают, что подобная модель характерна для всех регионов с высоким уровнем детской преступности. Еще одна типичная черта таких мест — детская безнадзорность.
«Растет число и внебрачных детей, и женщин, которые, расставшись с мужем, воспитывают детей в одиночку. А значит, взваливают на себя функции добытчиков. На поддержание очага и благоприятной обстановки в доме времени не остается. Отсюда и проблемы с детьми. Подростки ищут понимание, участие, заботу на стороне», — рассказал «Российской газете» детский правозащитник Александр Гезалов. Одиночество ребенка в семье толкает его к уходу на улицу — а там недалеко и до вовлечения в криминальную среду.

Беда с этой профилактикой

«Просчеты и недостатки в осуществлении профилактической работы с подростками являются одной из причин наметившегося впервые за последние годы роста подростковой преступности», — сообщил прокурор Приморского края Николай Пилипчук на итоговом заседании коллегии надзорного ведомства. По его мнению, следует изменить подход к профилактической работе, тщательно контролировать деятельность комиссий по делам несовершеннолетних.
«По моему мнению, КДН в России работают неэффективно, поскольку члены комиссии не несут персональной ответственности за свои решения. Детская преступность в сфере тяжких преступлений растет из-за безнаказанности детей, высокого возраста привлечения к уголовной ответственности, попустительства школы и полиции малолетним преступникам. В результате им удается избегать не только ответственности, но и элементарного порицания», — считает адвокат Мария Ярмуш. По ее мнению, часто преступления совершают дети с психическими отклонениями, причем не всегда возможно направить такого ребенка на лечение без обращения родителей.
В свою очередь Мария Новикова отметила сложности в межведомственном взаимодействии с органами, призванными заниматься профилактикой подростковой преступности.
«Сейчас школы, к примеру, не заинтересованы в том, чтобы многие инциденты становились известны инспекции по делам несовершеннолетних. Например, случаи агрессии между учениками. Хочется сотрудничества, но тут есть над чем работать», — сказала эксперт.

Магия цифр: не все так плохо

Видный российский ученый Владимир Овчинский говорил о 20-летнем цикле активизации подростковой преступности, связанном с ослаблением и ужесточением законодательства в стране. Исследователь Виктор Омигов в своем труде «Закономерности развития преступности в Российской Федерации на рубеже веков» приходит к выводу о существовании 11-летнего цикла, которому подчиняется в том числе и детская преступность.
Еще одной причиной всплеска детской преступности считают неадекватную либерализацию законодательства, особенно попустительское отношение к преступлениям небольшой и средней тяжести — здесь можно вспомнить зарубежный опыт практического применения «теории разбитых окон» социологов Джеймса Уилсона и Джорджа Келлинга.
Но сгущать краски не стоит — такой вывод напрашивается, после ознакомления с динамикой подростковой преступности за несколько последних десятилетий.
Она стабильно уменьшается с 2007 года. Старший научный сотрудник РАНХиГС Рамиль Хасанов в своей работе «Динамика преступности несовершеннолетних в России», опираясь на официальную правовую статистику, утверждает, что рост несовершеннолетней преступности (он берет всплеск в 2015 году) может быть связан с наркотиками. Однако точной статистики, касающейся несовершеннолетних, вовлеченных в незаконный оборот наркотиков, на протяжении нескольких лет не приводится.
Кроме того, по косвенным данным, несовершеннолетние составляют значительную часть правонарушителей, использующих новые технологии для совершения преступлений (мошенничества при помощи интернета, мобильной связи т.п.).
МВД не приводит статистику, сколько киберпреступлений совершили подростки. Однако можно предположить, что эта сфера криминала молодеет.
Данные компании Positive Technologies, занимающейся обеспечением информационной безопасности, показывают, что порог входа в киберпреступность сегодня крайне низкий, а обучающие материалы по взлому систем или по различным мошенническим схемам доступны и на интернет-сайтах, и в мессенджерах. Современные кибератаки в большинстве своем основаны на использовании не собственных, а купленных и арендованных у третьих лиц разработок и серверов.
«Времена, когда зловреды создавались только для баловства, давно ушли в прошлое. Сегодня киберпреступность в большинстве своем — это настоящая индустрия, которая активно развивается. Здесь наблюдается разделение труда. Есть злоумышленники, которые занимаются написанием и продажей вредоносных программ, есть те, кто заражает ими устройства, и так далее. Киберпреступления приносят заметную выручку. На этом рынке растет уровень технических навыков злоумышленников», — рассказал «Известиям» старший антивирусный эксперт «Лаборатории Касперского» Денис Легезо.

Лечение болезни

Работа над проблемой требует комплексного подхода, считает кандидат психологических наук Мария Новикова.
«Должны быть задействованы школа, программы поддержки и социализации для детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. Необходимо раннее выявление неблагополучия и как можно более ранняя его компенсация на всех уровнях. Про ребенка должны знать и быть готовы ему помочь», — рассказала Новикова.
По ее мнению, должен быть расширен штат школьных психологов, а их квалификация — регулярно повышаться. Еще один важный инструмент здорового общества — соседство.
«Если даже семья ребенка не дает возможности полноценной социализации, рядом живут другие люди и семьи. Кто-то из них при условии создания условий и возможности передачи опыта будет готов помочь. Не стоит недооценивать районные клубы и дворовые спортивные команды. Если будут взрослые, готовые это поддерживать, это большой ресурс», — говорит Новикова.