Вор в законе больше не авторитет в преступном мире

Криминолог Сергеев рассказал об исчезновении в России касты воров в законе


Фото: Александр Дроздов / PhotoXPress

В начале 2024 года отдельные Telegram-каналы сообщили о том, что весной или летом на свободу условно-досрочно может выйти вор в законе Захарий Калашов (Шакро Молодой) — лидер преступного мира России, отбывающий почти десятилетний срок по делу о вымогательстве. Похожая информация в Telegram уже появлялась год назад, тогда в правоохранительных органах Краснодарского края, где вор в законе отбывает наказание, ее опровергли. Однако на этот раз возможность досрочного освобождения Шакро Молодого никто опровергать не стал. О том, как его возвращение повлияет на расстановку сил в преступном мире, почему воры в законе постепенно теряют свою власть над криминальным сообществом и как изменилась обстановка в российских колониях за время проведения специальной военной операции (СВО) на Украине, «Ленте.ру» рассказал криминолог, доцент Уральского государственного юридического университета Данил Сергеев.

«Лента.ру»: как возможное освобождение Шакро Молодого повлияет на преступный мир России?

Данил Сергеев: Шакро Молодой уже немолод — ему под 70. Да и статуса лидера всего преступного мира у него никогда не было. Его не было даже у знаменитого вора в законе Аслана Усояна (Дед Хасан), куда там Шакро. Тут важно понять: если вора в законе, оказавшегося в колонии, не изолировать, он автоматически получит авторитет среди осужденных.

Причина — в его большом опыте пребывания в местах лишения свободы. Осужденные без такого опыта будут идти к вору за советом — так происходит в любом обществе. И этот опытный сиделец быстро приобретает авторитет, становясь третейским судьей. Причем за решением вопросов часто идут даже к раскоронованным ворам.

И Шакро Молодой — это представитель старой, классической кавказской группировки, эдакой нашей версии знаменитой итальянской коза ностра. Такие воры, как Шакро, существовали с советских времен, но сегодня их время ушло. Они были последователями традиций, но быстро встали на путь коммерции и превратили преступность в бизнес.

Причем Шакро Молодой никогда не был лидером всего преступного мира: его главенство регулярно оспаривалось даже внутри его собственного клана — что говорить про другие группировки. И по выходе Шакро в лучшем случае будет лидером своего клана. Другой вопрос — выйдет ли он: статью 210.1 УК РФ («Занятие высшего положения в преступной иерархии») никто не отменял. Думаю, у ФСИН могут быть основания для сбора материала к обвинению Шакро по этой статье.

Насколько воровские традиции сегодня сильны в российских колониях?

Конечно, эти традиции сохраняются, но они уже не так сильны, как прежде, и постепенно отмирают на протяжении многих лет. Дело в том, что в последние годы большое количество российских заключенных стали составлять осужденные за наркопреступления — по моим подсчетам, это до четверти всего контингента.


Вор в законе Захарий Калашов (Шакро Молодой)
Фото: Кристина Кормилицына / Коммерсантъ

И прежние воровские традиции, с их понятиями и правилами, стали просто растворяться в этой массе людей. Ведь люди, осужденные за наркопреступления, — это, как правило, обычные граждане, которые раньше не были связаны с воровскими сообществами или организованными преступными группировками (ОПГ).

Таким осужденным обычно 20-35 лет, зачастую у них есть среднее или высшее образование, нередко у них хорошие семьи.

Просто этим людям срочно понадобились деньги, и они встали на преступный путь — не зря «наркотическую» статью 228 УК РФ называют народной

Осужденные по ней хотят как можно быстрее отбыть свой срок и выйти на свободу — желательно по УДО, а потому им совсем не интересны правила жизни блатных с их отрицанием правил внутреннего распорядка, конфликтами с администрацией и выговорами в личных делах. Ради чего?

В итоге воровские традиции постепенно растворяются, поскольку криминальные авторитеты потеряли основу — людей, которые, попадая в места лишения свободы, старались их держаться. Сегодня таких меньшинство.

«Вор в законе — это уходящий образ»

Как вы считаете, скоро ли мы увидим последнего вора в законе?

В целом все воры в законе делятся на самозванцев и классических воров. Думаю, последние исчезнут на наших глазах — это вопрос 10-15 лет. Просто уйдет поколение этих воров — и больше их не будет. Вообще, уход традиций касты воров в законе — это вполне естественный процесс. В 1990-е был всплеск их активности, поскольку они вышли из-под контроля МВД.

Причина была проста: государство очень сильно ослабло, и на социальных весах воры сравнялись или зачастую перевешивали органы государственной власти. Я хорошо помню, как люди в те годы для разрешения споров предпочитали идти не в суд, а к ворам в законе.

Но по мере усиления государства с начала 2000-х годов воровская каста стала терять позиции

В 2009 году государство впервые внесло в часть 4 статьи 210 УК РФ («Организация преступного сообщества») такое понятие, как «высшее положение в преступной иерархии». Затем недавно появилась новая статья 210.1 УК РФ («Занятие высшего положения в преступной иерархии») — это стало караться серьезными сроками. Это звенья одной цепи противодействия.

Кроме того, в Федеральной службе исполнения наказаний (ФСИН) России были приняты определенные установки по работе с этим контингентом, в том числе в плане ограничения его контактов с остальными осужденными. Теперь каждый вор в законе, который заезжал в исправительное учреждение, изолировался от остальных. Из-за этого он не мог давать свои распоряжения нижестоящим криминальным деятелям.


Фото: Илья Наймушин / РИА Новости

Вообще, классический вор в законе — это уходящий образ, для которого была важна идея, а не деньги. Но существовать он мог лишь в социалистическом обществе. Сегодня мы живем в другой социально-экономической формации — нашим миром правят деньги.

И воровская идея в этом мире стала вымываться бизнес-идеями тех, кто шел в криминал. Ворам в законе в 1990-е годы стали противодействовать преступники новой формации — ОПГ, «братва»: у них на момент первой судимости не было большого криминального опыта.

Они шли в преступность из социально поощряемых видов деятельности — из спорта или с заводов

Воры в законе не могли противостоять таким «браткам» — ведь нельзя объяснить человеку, который не понимает, как устроена тюрьма, что нужно следовать воровским традициям. В итоге уже в 1990-е годы бандиты не поддерживали формировавшиеся с дореволюционных времен порядки и даже ту самую «феню» — блатной язык.

И эти порядки, и «феня» держались на общем тюремном опыте. Но если у людей нет тюремного опыта, зачем им поддерживать традиции? А еще воров в законе испортили деньги — они размыли их идею, превратив в исчезающий вид. Сегодня в России осталось около 300 человек, называемых ворами в законе, плюс «положенцы» и «смотрящие», но это совсем немного.

В 2021 году Верховный суд запретил в России экстремистское движение «Арестантское уголовное единство» (АУЕ). Это также стало ударом по воровскому миру?

Никакого движения АУЕ нет и не было — произошла подмена понятий. АУЕ — это коммуникативная формула, которую использовали последователи воровских понятий в 1990-х и нулевых. Вы не найдете упоминаний этой аббревиатуры ни в одном справочнике по воровскому жаргону, начиная с XIX века.

Есть точка зрения, что АУЕ — это приветствие: якобы когда заключенный прибывал в «централ» (тюрьму или СИЗО — прим. «Ленты.ру») и его вели по коридору, он делал этот возглас и называл свое имя, чтобы другие осужденные понимали, кто к ним прибыл. Расшифровывали АУЕ по-разному: «Арестантский уклад един» или «Арестантское уркаганское единство».


Фото: Вадим Брайдов / Коммерсантъ

Однако к тому, чтобы назвать АУЕ движением, а тем более международным движением, криминология как наука относится с большим скепсисом. Причем под описание АУЕ, согласно решению ВС РФ, подпадают воры в законе старой формации и последователи их старых воровских традиций.

С другой стороны, судя по тексту решения, АУЕ — молодежное движение

Вообще, вся шумиха вокруг АУЕ началась с того, что в Забайкальском крае школьники стали собирать деньги на «общак», якобы для сидельцев на зоне, клеить надписи АУЕ, рисовать воровские звезды и погружаться в эту субкультуру. Это была своего рода игра в криминал, которую иногда поддерживали отсидевшие и не имевшие никакого статуса бывшие зэки.

Возможно, решение о запрете движения АУЕ правильно, но лишь с воспитательной точки зрения. В соцсетях действительно было много пабликов, которые пробуждали у подростков интерес к теме блатного мира. Но я убежден, что АУЕ не было такой массовой проблемой, какой ее сделали журналисты.

«В зеленых зонах больше порядка»

Раньше считалось, что все колонии в России делятся на красные, где власть принадлежит администрации, и черные, находящиеся под негласным контролем криминальных элементов. Сейчас все больше говорят о зеленых зонах — мусульманских. Они в самом деле так распространены?

Я бы сказал, что сейчас все зоны в какой-то степени зеленые: даже в знаменитом Владимирском централе из религиозных соображений уже не закупают свинину для заключенных. Все это началось из-за увеличения числа заключенных-мусульман. Впервые резкий рост их количества произошел в 1990-е и нулевые после военных действий на Кавказе.

В то время много мусульман оказалось в российских колониях из-за экстремистских преступлений. Затем приток осужденных обеспечили выходцы из Центральной Азии, которые регулярно попадались на преступлениях, связанных с наркотрафиком.

При этом сотрудники ФСИН пытались экспериментировать с заключенными-мусульманами

Были годы, когда их пытались содержать в определенных учреждениях, где были только они, — в итоге возникали своеобразные тюремные мусульманские анклавы. При этом появление в закрытом тюремном обществе большого количества мусульман неизбежно приводило к противоречиям с правилами внутреннего распорядка исправительного учреждения.


Фото: Валерий Мельников / РИА Новости

К примеру, правила питания заключенных не предусматривали его соответствия религиозным традициям и праздникам. Это приводило к социальным конфликтам, которые доходили до судов: заключенные-мусульмане требовали не просто предоставить халяльные продукты, а вообще исключить из меню те продукты, которые не соответствовали нормам ислама.

Что любопытно, в Советском Союзе таких проблем не было: заключенные ели то, что им давали. Но во ФСИН России в итоге пошли по пути отказа от свинины — в значительном количестве колоний ее сегодня нет, зато везде есть молельные комнаты.

А появление большого количества осужденных, живущих по правилам ислама, стало еще одним ударом по воровским традициям

Согласно этим традициям, среди заключенных есть несколько каст: это «блатные» (от воров до авторитетных преступников при делах), «мужики» (средняя масса работяг, которые слушаются и администрацию, и блатных) и, скажем так, «отверженные». В последнюю категорию попадают за половые преступления, обман о своем статусе и по многим другим причинам.

Старые тюремные традиции не запрещали общаться с «отверженными» — поддерживать с ними неплохие отношения могли даже статусные воры.

Но были строгие правила: такие заключенные-изгои жили отдельно, спали отдельно и ели отдельно из особой меченой посуды

Заключенные-мусульмане к таким отверженным относились с сочувствием: их приглашали за общий стол под эгидой того, что все люди — дети Аллаха и никто не смеет унижать их. Постепенно изгои проникались идеями мусульман, получали защиту и, как правило, принимали ислам. На этом фоне случались конфликты между мусульманами и блатными, и первые побеждали.

Где в России есть полностью зеленые зоны?

Скорее всего, такие колонии есть в регионах Северного Кавказа. Что касается остальной России, сами сотрудники называли зелеными ряд колоний на Урале и в Башкирии. При этом, как отмечают надзиратели, в этих зеленых зонах всегда больше порядка.

Зачастую осужденные там — не экстремисты или террористы, у них нет цели дискредитировать исправительные учреждения. Свое наказание они отбывают ровно и смиренно, а конфликты происходят лишь на почве того, что осужденные требуют разрешить им поститься, молиться и не есть свинину. Это в целом беспроблемный контингент.

«Люди не покидают колонии — они остаются там»

Как вы считаете, будет ли меняться ситуация с большим числом осужденных по «народной» статье 228?

Этот вопрос стоит разделить на две части — политическую и криминологическую. С политической точки зрения большинство государств, не только Россия, предпочитают бороться с любыми криминальными явлениями, будь то торговля оружием или наркотиками, путем закручивания гаек в уголовном кодексе.

Логика проста: в теории человек испугается большого срока и не пойдет на преступление. Властям это кажется разумным. Народное мнение также разделяет этот миф, согласно которому человек, зная, что ему грозит большой срок, не решится на преступление.

На самом же деле с точки зрения криминологии в большинстве случаев это далеко не так

Если за мелкое правонарушение, вроде перехода дороги на красный свет, гипотетически ввести пожизненное лишение свободы, мы увидим, как несоизмеримость преступления и наказания приведет к резкому снижению числа таких ситуаций. Но тех, кто идет на особо тяжкие преступления — убийства, разбои и изнасилования, — большие сроки не пугают.

Такие злоумышленники верят, что не попадутся. Пару лет назад мы с коллегами провели большое исследование, в рамках которого опросили около 150 пожизненно осужденных, и каждому задавали вопрос: боялись ли вы наказания за свои преступления?


Фото: Станислав Денисенко / Коммерсантъ

Подавляющее большинство осужденных — 95 процентов — признались, что надеялись избежать наказания либо вообще о нем не думали, поскольку шли на преступление в состоянии аффекта или опьянения — как наркотического, так и алкогольного. Это говорит о том, что мы не добьемся результата в борьбе с наркотиками большими сроками.

Зато такой подход одобрит общество, а это одобрение положительно влияет на рейтинги, нужные законодателям. В итоге средние сроки за наркотики в последние десять лет выросли, как выросла и концентрация осужденных по статье 228 УК РФ на зонах.

Есть такое понятие в пенитенциарной криминологии — оборачиваемость контингента. Оно отражает, какое число осужденных в год убывает и какое прибывает в исправительное учреждение

У нас эта оборачиваемость сокращается. Люди не покидают колонии, они остаются там вследствие увеличения средней продолжительности сроков. Однако бороться одними сроками с наркопреступлениями нельзя.

Тут необходимы другие методы — в первую очередь профилактика. Кроме того, мы фиксируем, что в последнее время по статье 228 УК РФ растет число осужденных женщин. К примеру, в цыганских этнических преступных группах они часто брали на себя ответственность. Хотя стоит отметить, что этническая цыганская наркопреступность сегодня почти сошла на нет.

Как вы оцениваете отправку осужденных в зону СВО?
Точная статистика количества заключенных, которые уехали в зону проведения СВО, не опубликована — у нас нет этих цифр. Я думаю, счет там идет на тысячи человек. Многие связывают с этим тот факт, что в России стало меньше осужденных, но это ошибочное суждение. Число осужденных в целом планомерно снижается в стране начиная с 2009 года, и резкого скачка в 2022-2023 годах не было.

Что касается практики отправки заключенных на СВО в целом, то тут можно вспомнить опыт Великой Отечественной войны, когда тоже призывали осужденных, и среди них появилось около десяти Героев Советского Союза. Важно понимать, что на СВО забирают отнюдь не случайных людей.


Фото: Сергей Аверин / РИА Новости

Их криминальную биографию и поведение тщательно изучают, а маньяков, серийных насильников и других особо опасных преступников в зону боевых действий не отправляют в принципе. Кроме того, у многих из тех заключенных, которые едут на СВО, есть реальная мотивация сражаться за свою страну, — порой едут те, кому осталось сидеть всего несколько месяцев.

Таких людей немало. Причем немало их было и до 24 февраля 2022 года — осужденные с армейским опытом предлагали искупить свою вину и во время боевых действий в Чечне, и в ходе сирийской кампании. Просто сейчас, во время СВО, их просьбы могут обрести воплощение.

Как вы считаете, насколько эффективна работа ФСИН России в целом?

Современной России достался ГУЛАГ — но та система, что существует сегодня, совсем иная. Самые одиозные исправительные учреждения со старыми корпусами и парашами уже исчезли, в старых зданиях провели ремонт. В России нет неотремонтированных СИЗО.

Во ФСИН, при всех скандалах и нехороших историях, сделали многое

Но у службы остается большая проблема — нехватка кадров. Повсеместный недокомплект превышает 10 процентов, а кое-где достигает и 30 процентов. В Германии и Скандинавии подобная служба престижна, но у нас — нет, даже несмотря на то, что во ФСИН повысили зарплаты и создали профильные вузы.

Из-за большого кадрового голода службе нередко приходится брать на работу кого ни попадя. Именно работа с персоналом — это первостепенная задача для ФСИН сегодня.