Экскурс в историю: Москва расстрельная

В Москве немало мест, хранящих в себе страшные тайны террора 1920-1930-х годов. Праздные обыватели, гуляя по пешеходной Никольской, иногда даже не подозревают, что в стенах Ивановского монастыря томилась Салтычиха, и не только она.
Спешащие в книжный магазин при Политехническом музее не знают, что когда-то здесь продавались билеты на чудовищные представления…

Никольская ул., д. 23
Это дом с давней историей: нижние этажи включают фрагменты палат XVII века. В XIX веке здание принадлежало Московской ремесленной управе, в одной из наемных квартир в 1835 году жил Николай Владимирович Станкевич — основатель так называемого кружка Станкевича, литературного и философского объединения, куда входили В. Белинский, Т. Грановский, К. Аксаков, А. Кольцов, М. Бакунин. Это здание известно и как расстрельный дом: здесь в годы Большого террора размещалась Военная коллегия Верховного суда СССР, возглавляемая В.В. Ульрихом. Военная коллегия переехала сюда со Спиридоньевки в начале 1930-х годов и размещалась в этом здании до конца 1940-х. По отчетам самого ведомства, с 1934 по 1955 год Военной коллегией осуждено 47 549 человек. Среди них к расстрелу приговорены писатели И.Э. Бабель, И.И. Катаев, Б.А. Пильняк, С.М. Третьяков и Б. Ясенский, режиссер В.Э. Мейерхольд, маршалы М.Н. Тухачевский и А.И. Егоров, маршал авиации С.А. Худяков, крупнейшие ученые Н.Д. Кондратьев, Е.Д. Поливанов и Р.Л. Самойлович, члены политбюро Н.И. Бухарин, Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, С.В. Косиор, А.И. Рыков, В.Я. Чубарь, полный состав правительства Монголии, 25 союзных наркомов и 19 республиканских, 13 командармов, 43 комкора, 85 комбригов, свыше 100 профессоров, более 300 директоров ведущих предприятий и другие.

Большая Лубянка, д. 11
Торговый дом купца Дмитрия Александровича Лухманова, середина ХIХ века. В начале XX века его занимало страховое общество «Якорь». В 1918 году здание перешло к ВЧК, на третьем этаже, по легенде, располагался рабочий кабинет Дзержинского. В первой штаб-квартире ЧК, на углу Варсонофьевского и Большой Лубянки, находился небольшой, но высокий, в два этажа, полуподвальный зал, напоминающий корабельный трюм. Страховое общество хранило здесь свой архив. От тех времен посредине зала осталось несколько небольших комнат-сейфов. Чекисты установили в них нары и приспособили для расстрелов: из-за добротных стен грохот пальбы на улицу не проникал. Из тех, кто мог лично слышать и видеть этот «корабль смерти», чудом уцелели лишь единицы. Здесь были общие камеры, в которых размещалось до 200 арестантов одновременно, и одиночные, отделенные наскоро сколоченными перегородками из неструганых досок. В этом же здании, чуть дальше по Варсонофьевскому переулку, с 1918 года располагался гараж ВЧК, а впоследствии автобаза центрального аппарата органов ОГПУ–КГБ, где тоже было оборудовано специальное помещение для расстрела людей. В 1937–1938 годах казни были особенно частыми. По приблизительным оценкам, всего здесь было расстреляно 10–15 тыс. человек — жертв сталинского политического террора.

Большая Лубянка, д. 12
В этом монументальном здании с большими круглыми окнами и сдвоенными полуколоннами на углу Большой Лубянки и Фуркасовского переулка раньше располагался знаменитый 40-й гастроном. Размещались в здании также офисы, служебные квартиры, зал собраний и даже столовая-клуб, цилиндрический объем которой выходит на Малую Лубянку. Комплекс построил знаменитый архитектор, академик И.А. Фомин в соавторстве с А.Я. Лангманом, фактически главным архитектором ОГПУ, мастерская которого находилась на верхнем этаже этого здания.

Новая пл., д. 3
Строительство Политехнического музея продолжалось с 1871 по 1903 год. Разные части музея строились по проектам архитекторов Ипполита Монигетти, Николая Шохина, Георгия Макаева и др. Большая аудитория Политехнического музея открылась в 1907-м и сразу стала важным центром культурной жизни. В 1913–1916 годах с ее трибуны выступали Маяковский, Бурлюк, Бунин, здесь разгорались жаркие диспуты. После установления советской власти Большая аудитория Политеха не раз становилась местом проведения показательных политических процессов. В августе 1920 года в ней судили участников антибольшевистского «Тактического центра». С 26 апреля по 8 мая 1922 года здесь проходили заседания революционного трибунала по московскому церковному процессу, и 5 мая патриарх Тихон был вызван сюда свидетелем. Тихон держал себя с достоинством и взял на себя всю ответственность за написание и распространение воззвания, в котором опротестовывалось насильственное изъятие церковных ценностей. Трибунал вынес частное определение о привлечении патриарха к уголовной ответственности и аресте. 11 человек приговорили к расстрелу, пятерых из них расстреляли, остальным расстрел заменили пятью годами заключения. Еще 23 человека приговорили к различным срокам заключения.

Малый Ивановский пер., д. 2
Впервые Ивановский монастырь упоминается в 1584 году, после революции он превратился в концлагерь. Монастырю и до 1917 года приходилось бывать местом заточения: в эпоху Екатерины II здесь содержалась знаменитая помещица Салтычиха, замучившая до смерти несколько десятков своих крепостных, а также инокиня Досифея, княжна Тараканова. К 1917 году в монастыре проживали 44 монахини и 33 послушницы, около 200 послушниц жили на испытании. При советской власти Ивановский монастырь был закрыт одним из первых в Москве. В конце 1918 года на его территории был устроен концлагерь, а затем исправительно-трудовой дом. С 1924 года в монастыре находилась Московская фабрично-трудовая колония, позже другие учреждения НКВД.