Крестный ход против коррупции
В Сергиевом Посаде казаки вышли на крестный ход против коррупции, вскидывали руки в нацистском приветствии и учили борьбе со штрих-кодами на продуктах питания.
Только приехав в подмосковный Сергиев Посад, корреспондент решил поинтересоваться у сотрудников полиции о месте проведения крестного хода против коррупции.
— Простите, а не подскажете, где тут должен начаться крестный ход против коррупции?
— Кого? — недоуменно, но в один голос ответили трое полицейских, прогуливавшихся у здания вокзала.
— Ну, против коррупции. В общем, то, что казаки организуют.
— А-а-а, казаки. Ну вот по этой дороге пойдете — и там налево, — все трое полицейских одновременно замахали руками в сторону Троице-Сергиевой лавры.
О крестном ходе против коррупции широко стало известно в начале этой недели, и сообщение о нем породило много пересудов в интернете. Религиозные люди обычно считаются людьми консервативными и нечасто участвующими в протестных акциях. Причем крестный ход против коррупции в Сергиевом Посаде в день 700-летия Сергия Радонежского был организован движением с репутацией крайних реакционеров — казаками.
Это были люди как правило сильно за 40 лет, с бородами, занимающиеся на досуге сбором своей амуниции из папах и военных кителей дореволюционного пошива. Причем вид многих из них причудливо дополняют атрибуты из советского прошлого: кто-то подпоясал галифе широким армейским ремнем с огромной звездой на блестящей бляхе, у кого-то панама из советской униформы времен Афганской войны. Все обвешаны медалями, не имеющими отношения к боевым действиям, и православными крестами. Некоторые в церковных подрясниках, странно сочетающихся с намотанными на головы черными банданами с белыми черепами.
— Не, мы тут не на митинг пришли! — убедительно объясняет один из бывалых казаков. — Митинги с демонстрациями большевики придумали! Ну как придумали. Не придумали, а оболгали крестный ход и передали его в свои сатанинские шашни!
— А вы чем, простите, отличаетесь? Тоже вот транспаранты несете. Правда, у вас на них написан [лозунг, признанный экстремистским и включенный в Федеральный список экстремистских материалов под номером 865 по решению Черемушкинского районного суда города Москвы], но разница-то в чем-то?
— А в том, что мы за Христа. А они за Антихриста! А теперь давай в сторонку, идти пора, — быстро ставит точку в споре казак и поднимает над собой древко с флагом, на котором написано «Православие, самодержавие, русский народ». К верхушке древка прикреплен крест. Через несколько секунд крест отваливается и чуть не попадает по голове корреспондента.
— Так! Коррупция! Где коррупция?! — громко разносится голос организатора мероприятия, атамана Павла Турухина. Ничего страшного не произошло — это он разыскивает человека с транспарантом «Нет коррупции!». — А, вот где, «Коррупция»! Давай, становись рядом с троицей — с ней вот и пойдешь! Не понял, а где теперь [лозунг, признанный экстремистским и включенный в Федеральный список экстремистских материалов под номером 865 по решению Черемушкинского районного суда города Москвы]?
Всего с площади перед Троице-Сергиевой лаврой в путь отправляются около 200 участников крестного хода. Половина из них — колоритно разодетые казаки, другая половина — женщины, замотанные в платки. Большинство из женщин за несколько часов до этого также прошлись по городу с крестным ходом, который с утра проводили батюшки из Русской православной церкви.
— Благодать лишней не будет, — простодушно отвечают они, когда их спрашивают о том, зачем им дважды за день участвовать в крестном ходе. На вопросы об антикоррупционной составляющей говорить не хотят и стеснительно отшатываются в сторону.
— Я выхожу, чтобы помолиться вместе с остальными товарищами. Меня когда-то сюда позвали друзья. Я так верю, что в этом плохого? — говорит седой дед очень доброго вида. Когда шествующий рядом с ним казак вскидывает руку в нацистском приветствии, дед смущенно косится в сторону и добавляет. — А еще я марки собираю. Ну могут же быть у меня свои увлечения?
Когда крестный ход стартует, некоторые женщины добегают до начала колонны и становятся на колени, чтобы получить благодать от проносимых над ними транспарантов и икон. Некоторые, простояв несколько минут на коленях, вновь бегут в начало хода, чтобы повторить те же действия еще раз.
Казаки периодически запевают молебен в честь Сергия Радонежского и российский дореволюционный гимн «Боже, царя храни». Самая любимая кричалка звучит как заряд с футбольного стадиона: «Слава Христу! Смерть антихристу!»
Сильный ветер гнет в руках пластмассовые флагштоки, подолгу их нести тяжело, поэтому колонна останавливается каждые пять минут, чтобы передохнуть. Пока шествующие отдыхают, они поворачиваются в сторону ближайшей церкви и молятся. Несколько раз они так молятся, уставившись на витрины супермаркетов.
— Ну за супермаркетом церковь, — вздыхает на замешательство корреспондента один из участников крестного хода. — Бес понаставил зданий, стен понаделал! Но-мы знаем, что там, за стенами, церковь!
Во время одной из остановок заросший мужчина с деревянным крестом обращает внимание на корреспондентку телеканала «Дождь».
— Хочешь быть желанной? — вкрадчиво обращается он к ней.
— Чего? — впадает в легкий ступор девушка.
— Любимой, спрашиваю, хочешь быть?
— Вы о чем вообще?
— Носи русскую одежду! Как называется русская женская одежда?
— Я не знаю…
— Как же она называется… Я тоже что-то забыл, — находит верующий все-таки точку соприкосновения с журналисткой.
— Сарафан! — приходит им на помощь корреспондент.
— Точно! — подтверждает казак и заканчивает свое обращение к девушке. Носи сарафан и будешь красивой! Американцы тебе вставили при рождении диск с неправильным воспитанием, но ты в этом не виновата. Поменяй диск! — вновь победительно оставляет он девушку в недоумении и отправляется дальше, подняв над собой крест.
Через два часа крестного хода, обойдя кругом центр Сергиева Посада, шествующие возвращаются к площади у лавры, чтобы принять резолюцию. Здесь выясняется, что у крестного хода есть, как и у демонстраций, своя резолюция.
— Братья и сестры, 25 лет назад мы здесь подняли знамя против жидобольшивистского ига коррупции! — обращается к соратникам атаман Турухин. — Но воз, увы, и ныне там! Против русского народа продолжается поход, начавшийся в 1917 году! Мы должны защищать ту власть, которая не защищает народ?
— Нет! — неуверенно раздалось в строю казаков.
— Вся власть от бога! — прогремело со стороны. Это был только что вышедший из Сергиевой лавры священник. — Шли бы вы отсюда! — уже потише проворчал батюшка, зло выругался, но ушел сам. Впрочем, серьезно смутив атамана.
— Мы должны… Мы должны защищать… защищать тех, кто нас сегодня уничтожает? — неуверенно закончил свой следующий вопрос оратор.
— Да… Нет! — с трудом определились с ответом участники крестного хода. Некоторые из них на всякий случай деликатно вскинули правые руки в знак поддержки.
Атамана сменил другой видный казак, для которого чуть позже, по итогам резолюции, было решено потребовать у администрации города звание почетного гражданина. Будущий возможный почетный гражданин Сергиева Посада долго рассказывал о борьбе русского народа с иудейской коррупцией, назвав в пример судебное дело, которое было заведено на его сторонников за «попытку изгнать бесов» из здания мэрии одного подмосковного города.
В итоге резолюция была принята единодушным взмахом правой руки к небу и кличем «Любо!» (этой фразой казаки Сергиева Посада отвечали в качестве согласия). Участникам крестного хода было разрешено возложить хоругви к гигантскому портрету царя Николая II и наконец-то разойтись.
Почти все женщины, сопровождавшие ход, успели удалиться при первых словах о «большевистских кознях жидомасонства».
Корреспондент подошел поговорить с казаком, возглавлявшим крестный ход с канделябром на длинной деревяшке. Казак был одет в джинсовый костюм, то есть, можно сказать, в штатском. Он пользовался вниманием и долго что-то втолковывал нескольким бабушкам.
— Когда покупаете продукты в магазине, вы перечеркивайте троеперстием штрих-код! Ну как будто бы андреевский флаг рисуете — и все в порядке! — внушал он.
— А я обычно штрих-коды срываю или соскабливаю. Чтобы меня не сканировали.
— Ну не! Сканирование для человека даже не опасно, опасен лазерный луч! Ну а так — андреевским флагом хоп и готово. Меня так в Греции учили!
— Простите, — перебил казака корреспондент. — А зачем ваши соратники вскидывали руки в нацистском приветствии? Ну православные же вроде люди.
— Это ж зига! Мы ж православные русские фашисты! А что вы пугаетесь? Фашио — это означает «пучок» или «сконцентрированная мощь». Что в этом плохого?
— Ясно.
— Ну вот и славно! Любо!
Только приехав в подмосковный Сергиев Посад, корреспондент решил поинтересоваться у сотрудников полиции о месте проведения крестного хода против коррупции.
— Простите, а не подскажете, где тут должен начаться крестный ход против коррупции?
— Кого? — недоуменно, но в один голос ответили трое полицейских, прогуливавшихся у здания вокзала.
— Ну, против коррупции. В общем, то, что казаки организуют.
— А-а-а, казаки. Ну вот по этой дороге пойдете — и там налево, — все трое полицейских одновременно замахали руками в сторону Троице-Сергиевой лавры.
О крестном ходе против коррупции широко стало известно в начале этой недели, и сообщение о нем породило много пересудов в интернете. Религиозные люди обычно считаются людьми консервативными и нечасто участвующими в протестных акциях. Причем крестный ход против коррупции в Сергиевом Посаде в день 700-летия Сергия Радонежского был организован движением с репутацией крайних реакционеров — казаками.
Это были люди как правило сильно за 40 лет, с бородами, занимающиеся на досуге сбором своей амуниции из папах и военных кителей дореволюционного пошива. Причем вид многих из них причудливо дополняют атрибуты из советского прошлого: кто-то подпоясал галифе широким армейским ремнем с огромной звездой на блестящей бляхе, у кого-то панама из советской униформы времен Афганской войны. Все обвешаны медалями, не имеющими отношения к боевым действиям, и православными крестами. Некоторые в церковных подрясниках, странно сочетающихся с намотанными на головы черными банданами с белыми черепами.
— Не, мы тут не на митинг пришли! — убедительно объясняет один из бывалых казаков. — Митинги с демонстрациями большевики придумали! Ну как придумали. Не придумали, а оболгали крестный ход и передали его в свои сатанинские шашни!
— А вы чем, простите, отличаетесь? Тоже вот транспаранты несете. Правда, у вас на них написан [лозунг, признанный экстремистским и включенный в Федеральный список экстремистских материалов под номером 865 по решению Черемушкинского районного суда города Москвы], но разница-то в чем-то?
— А в том, что мы за Христа. А они за Антихриста! А теперь давай в сторонку, идти пора, — быстро ставит точку в споре казак и поднимает над собой древко с флагом, на котором написано «Православие, самодержавие, русский народ». К верхушке древка прикреплен крест. Через несколько секунд крест отваливается и чуть не попадает по голове корреспондента.
— Так! Коррупция! Где коррупция?! — громко разносится голос организатора мероприятия, атамана Павла Турухина. Ничего страшного не произошло — это он разыскивает человека с транспарантом «Нет коррупции!». — А, вот где, «Коррупция»! Давай, становись рядом с троицей — с ней вот и пойдешь! Не понял, а где теперь [лозунг, признанный экстремистским и включенный в Федеральный список экстремистских материалов под номером 865 по решению Черемушкинского районного суда города Москвы]?
Всего с площади перед Троице-Сергиевой лаврой в путь отправляются около 200 участников крестного хода. Половина из них — колоритно разодетые казаки, другая половина — женщины, замотанные в платки. Большинство из женщин за несколько часов до этого также прошлись по городу с крестным ходом, который с утра проводили батюшки из Русской православной церкви.
— Благодать лишней не будет, — простодушно отвечают они, когда их спрашивают о том, зачем им дважды за день участвовать в крестном ходе. На вопросы об антикоррупционной составляющей говорить не хотят и стеснительно отшатываются в сторону.
— Я выхожу, чтобы помолиться вместе с остальными товарищами. Меня когда-то сюда позвали друзья. Я так верю, что в этом плохого? — говорит седой дед очень доброго вида. Когда шествующий рядом с ним казак вскидывает руку в нацистском приветствии, дед смущенно косится в сторону и добавляет. — А еще я марки собираю. Ну могут же быть у меня свои увлечения?
Когда крестный ход стартует, некоторые женщины добегают до начала колонны и становятся на колени, чтобы получить благодать от проносимых над ними транспарантов и икон. Некоторые, простояв несколько минут на коленях, вновь бегут в начало хода, чтобы повторить те же действия еще раз.
Казаки периодически запевают молебен в честь Сергия Радонежского и российский дореволюционный гимн «Боже, царя храни». Самая любимая кричалка звучит как заряд с футбольного стадиона: «Слава Христу! Смерть антихристу!»
Сильный ветер гнет в руках пластмассовые флагштоки, подолгу их нести тяжело, поэтому колонна останавливается каждые пять минут, чтобы передохнуть. Пока шествующие отдыхают, они поворачиваются в сторону ближайшей церкви и молятся. Несколько раз они так молятся, уставившись на витрины супермаркетов.
— Ну за супермаркетом церковь, — вздыхает на замешательство корреспондента один из участников крестного хода. — Бес понаставил зданий, стен понаделал! Но-мы знаем, что там, за стенами, церковь!
Во время одной из остановок заросший мужчина с деревянным крестом обращает внимание на корреспондентку телеканала «Дождь».
— Хочешь быть желанной? — вкрадчиво обращается он к ней.
— Чего? — впадает в легкий ступор девушка.
— Любимой, спрашиваю, хочешь быть?
— Вы о чем вообще?
— Носи русскую одежду! Как называется русская женская одежда?
— Я не знаю…
— Как же она называется… Я тоже что-то забыл, — находит верующий все-таки точку соприкосновения с журналисткой.
— Сарафан! — приходит им на помощь корреспондент.
— Точно! — подтверждает казак и заканчивает свое обращение к девушке. Носи сарафан и будешь красивой! Американцы тебе вставили при рождении диск с неправильным воспитанием, но ты в этом не виновата. Поменяй диск! — вновь победительно оставляет он девушку в недоумении и отправляется дальше, подняв над собой крест.
Через два часа крестного хода, обойдя кругом центр Сергиева Посада, шествующие возвращаются к площади у лавры, чтобы принять резолюцию. Здесь выясняется, что у крестного хода есть, как и у демонстраций, своя резолюция.
— Братья и сестры, 25 лет назад мы здесь подняли знамя против жидобольшивистского ига коррупции! — обращается к соратникам атаман Турухин. — Но воз, увы, и ныне там! Против русского народа продолжается поход, начавшийся в 1917 году! Мы должны защищать ту власть, которая не защищает народ?
— Нет! — неуверенно раздалось в строю казаков.
— Вся власть от бога! — прогремело со стороны. Это был только что вышедший из Сергиевой лавры священник. — Шли бы вы отсюда! — уже потише проворчал батюшка, зло выругался, но ушел сам. Впрочем, серьезно смутив атамана.
— Мы должны… Мы должны защищать… защищать тех, кто нас сегодня уничтожает? — неуверенно закончил свой следующий вопрос оратор.
— Да… Нет! — с трудом определились с ответом участники крестного хода. Некоторые из них на всякий случай деликатно вскинули правые руки в знак поддержки.
Атамана сменил другой видный казак, для которого чуть позже, по итогам резолюции, было решено потребовать у администрации города звание почетного гражданина. Будущий возможный почетный гражданин Сергиева Посада долго рассказывал о борьбе русского народа с иудейской коррупцией, назвав в пример судебное дело, которое было заведено на его сторонников за «попытку изгнать бесов» из здания мэрии одного подмосковного города.
В итоге резолюция была принята единодушным взмахом правой руки к небу и кличем «Любо!» (этой фразой казаки Сергиева Посада отвечали в качестве согласия). Участникам крестного хода было разрешено возложить хоругви к гигантскому портрету царя Николая II и наконец-то разойтись.
Почти все женщины, сопровождавшие ход, успели удалиться при первых словах о «большевистских кознях жидомасонства».
Корреспондент подошел поговорить с казаком, возглавлявшим крестный ход с канделябром на длинной деревяшке. Казак был одет в джинсовый костюм, то есть, можно сказать, в штатском. Он пользовался вниманием и долго что-то втолковывал нескольким бабушкам.
— Когда покупаете продукты в магазине, вы перечеркивайте троеперстием штрих-код! Ну как будто бы андреевский флаг рисуете — и все в порядке! — внушал он.
— А я обычно штрих-коды срываю или соскабливаю. Чтобы меня не сканировали.
— Ну не! Сканирование для человека даже не опасно, опасен лазерный луч! Ну а так — андреевским флагом хоп и готово. Меня так в Греции учили!
— Простите, — перебил казака корреспондент. — А зачем ваши соратники вскидывали руки в нацистском приветствии? Ну православные же вроде люди.
— Это ж зига! Мы ж православные русские фашисты! А что вы пугаетесь? Фашио — это означает «пучок» или «сконцентрированная мощь». Что в этом плохого?
— Ясно.
— Ну вот и славно! Любо!
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
+2
Чудо-юдо ряженые.
- ↓
