Суды появятся в соцсетях

Дело не в этом. Я мог бы ознакомиться с делом (имел право), но это не принесло бы мне победы. Первый адвокат, выслушав меня, сказал, что надо найти документ, написанный одним из потерпевших, который подтвердит мои показания. Другому адвокату — я об этом сказал и он искал именно такие документы (остальное дело не интересовало ни его, ни меня). Тем более, что у меня уже был плачевный опыт в том, что от меня скрывали следователи документы, касающиеся меня, в первом моём деле, по которому было 4 судебных заседания, одна прокурорская проверка будущим Генеральным прокурором, но реабилитации добиться так и не удалось. Так зачем МНЕ искать то, чего мне могут не показать? Тем более, что мне просто позвонили и сказали, что против меня возбуждено уголовное дело. Постановление, ввиду гласности суда, мне надо было обжаловать в 10 дней, а копию его я получил гораздо позже. Потому я написал предварительную кассационную жалобу в Верховный суд, где сообщил, что окончательную жалобу я отправлю после получения необходимых документов и ознакомления с делом. В результате — и приговор, и постановление были отменены второй инстанцией. Потом мне пришлось месяц отсидеть в суде первой инстанции, предварительно наехав на прокурорских, которым дело вернули на доследование. А уж как потом меня хаяли на суде… Пришлось подойти к прокурору и спросить, на кого мне жаловаться на то, что меня она гласно оскорбляла и обвиняла во всех смертных грехах, на что она ответила, что по поводу меня суд не принял никакого решения, благодаря чему я НЕ ИМЕЮ права жаловаться. Ведь меня обвиняли в том, что я лгу и — и «потерпевший» не получал никаких денег и не писал никаких расписок. А я на своих показаниях настаивал изначально. Да и защищал я больше себя, а не того парня. Так что я всё правильно сделал. Да и за проезд по встречке — меня тоже не штрафовали, а права задерживали — зато инспектор, остановивший меня, с напарником за ночь вырубили всю разметку на перекрёстке. Ну и отношения с адвокатом могут быть разные. Первого адвоката я выбрал сам, соглашение передали другому адвокату, отца которого я знал по прошлому делу. Первое, что я от него услышал: «Дело абсолютно проигрышное!» Мой адвокат в первом деле тоже утверждал подобное — потому мне и дали 8 лет по расстрельной статье. Слава богу, что никого из нас не расстреляли. Потому, как я только это услышал, то рассторг соглашение с покойным и отправился в суд, там-таки получил копию постановления и зашёл в ближайшую консультацию. И мне очень понравился этот армянский юноша, который был тогда дежурным адвокатом. Скажем, просто для меня УДАЧНОЕ стечение обстоятельств. Через 5 лет отсидки приятель мне тряс руку и благодарил за подаренные 4 года. Я тогда спросил, брал ли он деньги. Он ответил, что брал, но это было позже, в машине, когда мы вези будущих потерпевших к метро глубокой ночью, но я был за рулём и момент передачи не видел. Мой последний вопрос ему был: «Ну что, стоили потерянные пять лет и накрывшаяся карьера 2-х тысяч?» Он только развёл руками. Я денег из-за этого потратил достаточно — на соглашение, на дорогу и ещё много чего, но считаться — не в моих правилах. И кстати, только я отправил полную кассационную жалобу — на следующий день пришла правительственная телеграмма, где меня вызывали в суд — по ней мы с трудом уехали в Москву с адвокатом осуждённого (Москва была закрыта во время Олимпиады — едва уговорил). А ведь и меня могли посадить — за то, что я не совершал. Вы много знаете людей, кто в местах не столь отдалённых закончил институт? Это ведь не средняя школа, и высшее образование — не обязательное (в тюрьме-лагере и в местах, определённых МВД — такого нет). Это отдельная история. Тем более, в олимпийский год у меня первенец родился, а во время Верховного суда мы уже ждали вторую. И была уже любимая работа и началось время свершений. Позже я у же переписывался с генсеком: anikvn.ru/Жизнь/Письма_генсеку.html Не всё сразу — опыт приходит со временем. Что касается ваших замечаний — «в чужом кармане всегда и большинству кажется всего больше», «в чужих руках — ...». Моя бывшая жена общим друзьям да детям говорила: «Да что вы его слушаете — он в тюрьме сидел!» Друзей это поначалу ошарашило, но потом они поняли, что подобные речи неразумны. А дети посмотрели на неё, на меня — и явно ничего не поняли, а я им потом, когда они стали постарше — кое-что из этой оперы объяснил. Зато сейчас мне наши общие знакомые передают слова жены: «Оказывается, у меня муж золотой был...» Но время уже ушло безвозвратно — и она теперь любит только себя, а я — люблю детей (если что не так, они потом всё поймут сами).

На некоторых заседаниях НЕ разрешают. Законы у нас не для всех.