Сто лет одиночества под присмотром спецслужб

Писатель Габриэль Гарсиа Маркес даже не подозревал, что за ним в течение 24 лет вели слежку агенты ФБР. Досье на него было заведено, когда он приехал из Латинской Америки в Нью-Йорк открывать офис колумбийского новостного агентства. Причиной такого внимания спецслужб стала активная позиция писателя, поддерживавшего кубинскую революцию.

Более чем полвека назад 33-летний Маркес был уже женат, растил маленького сына и обладал весьма солидным запасом острых общественно-политических публикаций. На руках была свежеопубликованная книга «Полковнику никто не пишет», а впереди — «Сто лет одиночества» и Нобелевская премия по литературе за рассказы. Еще в университете он оказался в самом центре бурных политических событий в Колумбии, описывая происходящее, при этом занимая активную либеральную позицию. Позже побывал в командировках в Испании, Франции, США и даже в СССР. А в январе 1961 года его хороший знакомый Хорхе Масетти, основатель кубинского информагентства Prensa Latina, отправил Маркеса в Нью-Йорк, открывать местный филиал.
Именно в этот момент в ФБР появилась тонкая папочка с секретным грифом, в которой на первой странице была приколота фотография худого усатого колумбийца. Папка наполнялась документами следующие 24 года.
До сих пор ее существование было тайной.
Секрет был раскрыт в газете The Washington Times. По запросу издания ФБР обнародовало 137 страниц из папки, но при этом еще 133 страницы до сих пор засекречены.
В отчетах агенты ФБР насмехались над Маркесом из-за его забавного акцента. В документах зафиксировано, что колумбиец с семьей отнес чемоданы в комнату отеля на Пятой авеню в самом центре Манхэттена за $200 в месяц. При этом к Маркесам никто не приходил в гости. В апреле 1961 года агент оповестил директора ФБР Эдгара Гувера, что Маркес указывает неправильный возраст: в его паспорте была допущена техническая ошибка — 1927 год, хотя на самом деле писатель родился в 1928 году. Судя по всему, колумбийца не волновал этот факт, и он даже им пользовался, чтобы показаться старше. Позже его сын подтвердил это.
В июне 1961 года команда агентов нашла сразу девять информаторов, которые им доносили о жизни и работе Маркеса. На многих документах стоит личная подпись директора бюро Гувера. Однако в записях нет каких-либо указаний, было ли возбуждено какое-либо уголовное дело в отношении писателя. Помимо Маркеса спецслужбы тогда следили за Эрнестом Хэмингуэем, Джоном Стейнбеком и другими известными писателями.
Официально не сообщается, что же стало причиной интереса спецслужбы к писателю, однако это секрет Полишинеля.
Известно, что Маркес был весьма приближен к кубинскому лидеру Фиделю Кастро, который вместе с повстанцами пришел к власти в январе 1959 года. В биографиях Маркеса детально описываются первые дни кубинской революции. Вечером 18 января 1959 года Гарсиа Маркес наводил порядок на своем столе в редакции журнала Venezuella Gráfica, собираясь идти домой. В этот момент в редакции неожиданно появился кубинский революционер и сказал, что в аэропорту ждет самолет, готовый увезти на остров журналистов, желающих присутствовать на открытом судебном процессе над преступниками режима диктатора Батисты под названием «Операция «Правда». Маркес не мог отказаться от такой возможности и уже через 12 часов прибыл в Гавану. К тому моменту Кастро третий день был премьер-министром. А в апреле того же года Маркеса рекомендовали как ярого поклонника кубинской революции и предложили ему возглавить в столице Колумбии Боготе новую редакцию Prensa Latina. Тогда же он получил чемодан денег — $10 тыс. «Все держалось на устных договоренностях, никаких тебе чеков или расписок; вот такая была революция в те дни», — вспоминал Маркес. Поэтому работа по созданию отделения в Нью-Йорке казалась ему не сильно сложной.
По иронии из нью-йоркской редакции агентства Маркес ушел через пять месяцев из-за недостаточной приверженности кубинской революции.
Ему с самого начала не понравилась атмосфера. Офис располагался в небоскребе рядом с Рокфеллеровским центром. «Идеальное место для убийства, более подходящего я не видел, — позже напишет он. — Отвратительное обособленное помещение в старом здании возле Рокфеллеровского центра. Одна комната уставлена телетайпами; в редакционной всего одно окно с видом на внутренний двор, в котором всегда темно, пахнет застывшей гарью и слышно, как крысы день и ночь роются в мусорных баках».
Это было самое напряженное время для писателя. Каждый день в офис звонили противники революции и оскорбляли сотрудников. Звонили с угрозами даже жене Маркеса. В итоге в самой редакции возник конфликт между сторонниками жесткого революционного режима и новым поколением левых латиноамериканцев, к которым относили и Маркеса. Перед своим увольнением Маркес написал письмо своему соратнику, сообщив, что ему претит «сектантство» коммунистов в духе Москвы и он боится за будущее революции, если возобладает позиция сторонников ортодоксальной революции. Из Нью-Йорка ему пришлось уезжать на свои деньги — редакция назвала его дезертиром и отказалась оплачивать проезд.
Об отъезде Маркеса в ФБР сообщил один из информаторов — в секретной папке есть донос о том, что писатель уехал на автобусе компании Greyhound, направляясь в Мексику. Следующие два десятилетия агенты продолжили слежку за Маркесом, продолжая наполнять папку. Они даже давали свои личные рецензии на книги Маркеса. Слежка была снята лишь в 1985 году, спустя три года после того, как писателю вручили Нобелевскую премию.