Сможет ли народная дружина защитить москвичей от терроризма

В Советском Союзе над дружинниками порой иронизировали, пародировали их в кино, и никто не воспринимал всерьез. Не далее, как в новогодние дни, пересматривая «Бриллиантовую руку», народ посмеивался над инициативной группой из общественников дома в повязках «Дружинники». Казалось, так будет вечно. Однако сегодня, когда возрастает опасность терактов, народная дружина может приобрести совсем иной статус.

Первый новогодний вечер репортёр «МК» провела среди сторонников соблюдений законопорядка из народа и оценила перспективы этого движения.
Отправившись в рейд с дружинниками, я предполагала встретить крепких молодых людей, денно и нощно проводящих свободное время в спорт-зале, готовых стремительно броситься на встречу опасности. Но, каково же было мое удивление, когда после долгого и утомительного ожидания в назначенном месте я наконец увидела трёх ну очень немолодых женщин, которые, как водится, собрались на свою добровольную службу у полицейского участка. Людмила, Катерина, Мария, все с большими пакетами, как будто по пути посетили супермаркет. Они шли медленно, даже с трудом, но лица их были полны решимости воевать нынче вечером за порядок и закон.
— Молодые идти в дружину совсем не хотят. Да и в основном собираемся мы, женщины. Может быть, у нас просто больше ответственности? — пустились они в размышления в ответ на мой вопрос 'а где же, собственно, молодые спортивные парни?" — Если кто помоложе приходит, то только ради бесплатного проездного, его дают. В СССР люди получали только отгулы. Так что сейчас даже выгодней, — закончили дамы.
В рейд по улице я и трое дружинников направились все-таки с участковым полицейским, отчего некоторые мигранты, издалека заметив стража порядка, обходили нас стороной, а водители машин особенно рьяно уступали дорогу на “зебре”. На улице в первый вечер нового года было шумно, встречались люди подшафе, там и тут взрывались петарды. Полицейский, дружинники и я лениво брели по пешеходным дорожкам, посматривая то на одну компанию гуляющих людей, то на другую. Мы не искали специально преступников, не шарили по стройкам и подворотням. Наша задача была куда скромнее, фактически мы были готовы выполнить работу понятых, если бы они вдруг потребовалась настоящим стражам.
— Мы можем остановить, например, людей, напоминающих мигрантов, — любезно заметил участковый, видя моё разочарование, — чтобы вы посмотрели, как полиция работает совместно с дружиной.
Остановленные ради проформы мигранты с нескрываемой неохотой показывали документы. Ну а дружинники, подобно добросовестным ученикам младшей школы, внимательно наблюдают за проверкой.
— При необходимости мы готовы подтвердить законность действий полицейского, — гордо пояснила мне Людмила.
Собственно, к этому и сводятся почти все обязанности народной дружины. В редких ситуациях добровольцы могут провести нравоучительную беседу. В том случае, если видят, что человек распивает спиртное, совершает хулиганские действия или занимается другими непотребствами. Когда беседа не помогает, а чаще бывает именно так, на помощь подоспевает полицейский, впрочем, он почти всегда рядом с дружинниками. Порой инициативная группа действует в духе полиции нравов, заметив аморальное поведение отдельных граждан.
“Вам было бы приятно, если бы в общественном транспорте пили пиво? — серьезно спрашивает меня дружинник Катерина, рассказывая о своем повседневном долге. – Я заметила такого человека на улице, предъявила удостоверение, которое всегда ношу с собой вместе с паспортом, между прочим. И попросила убрать бутылку”.
Следующей “жертвой” дружинников под предводительством полицейского стала женщина, очевидно, из Средней Азии, торговавшая дурно пахнущей копченой рыбой у метро.
— Больше чтоб я тебя здесь не видел, — резко напутствует полицейский стремительно свернувшую торговлю и поспешившую прочь торговку. Дружинники стояли рядом, демонстрирую нулевой интерес к происходящему и не проявляя излишней активности, что от них, в сущности, и не требовалось.
Имеется несколько мест, где обитают возможные нарушители спокойствия района: первое – около станций метро, второе – парки, третье – подъезды, — продолжали инструктировать меня непосредственные участники процесса охраны общественного порядка.
— Мы можем пойти к супермаркету, — предлагает тактику по поимке возможного нарушителя Мария. – посмотреть, кто покупает пиво, сколько. Но, правда, останавливать мы никого не можем, — поправляет она себя. – Вот если начнут пить, тогда, может быть. Пойдемте лучше в парк.
В парке несколько молодых людей в легком подпитии, сохраняя при этом твердость в руках и ногах, танцевали нечто похожее на танго, на скамейке стояли внушительного размера бутылки Шампансеого, на четверть опустошенные. Не дрогнув, старшая из дружинников направилась в их сторону.
— Молодые люди, забирайте спиртное и уходите, или спрячьте алкоголь, — требовала она, сохраняя железобетонную невозмутимость на лице. – Сегодня новогодний вечер! Рядом могут оказаться родители с детьми! — увещевала нарушителей Людмила, — Как вам не стыдно? – взывала она к их совести.
Гуляющие возражать не стали, взяв бутылки, они смиренно сунули их в пакеты. Очевидно, благотворно сказалось присутствие полицейского, а не нравоучительные уговоры сварливого дружинника преклонных лет.
Впрочем, добровольцы активного участия в усмирении правонарушителей не принимают согласно предписанным им правилам. В законе о полиции говорится, что дружинник не может применять силу. Многие негодуют, мол, недостаточно четко прописаны их обязанности в законе о полиции. “Раньше в советское время у дружины было куда больше возможностей, так мне рассказывал отец’’, — удрученно отмечает Катерина.
За долгую службу им, бывает, вручают подарки, конечно, символические и часто не отличающиеся качеством. “Одному знакомому, из другого района подарили мобильник, — делится Мария. – Он три дня послужил и отдал концы”. Хотя единственная гарантированная награда тем, кто много лет работает в народной дружине, – благодарственная грамота. “Мы хотим в нашем районе порядка, — со сдержанной гордостью говорит Людмила, которой, как выяснилось в процессе общения, уже стукнуло семьдесят лет (!). – Мы — дополнительные глаза полицейского, что недоглядел он, увидим мы. Да, мы не всегда можем наладить контакт с нарушителем, нам не помешали бы психологи, которые бы научили, как правильно вести беседу. Но на это тоже должны выделяться деньги”.
Попасть в дружину может каждый, имеющий несколько свободных часов вечером, связавшись с руководством народной дружины или с полицией. Нужно быть относительно юридически грамотным и выдержать экзамены, где проверяют знание законов и узнают, как себя поведет человек в той или иной экстремальной ситуации. Все дружинники подчиняются Московскому городскому штабу народной дружины, который работает при Департаменте региональной безопасности и противодействию коррупции. В связи с террористической угрозой дружинников просят быть более внимательными. Как и раньше, они продолжают спускаться в подвалы и подниматься на чердаки, для проверки помещений. Их могут пропустить консьержки или жители дома (у сотрудников должно быть удостоверение). В целом же обязанности их остаются прежними, как и были про советской власти.
Несмотря на почти полную пассивность дружинников в обычные дни, их роль становится более значительной на митингах и других массовых мероприятиях, как то религиозные праздники, народные гуляния. Дружинники стоят вдоль ограждений вокруг места проведения, например, митингов. Но ближе к митингующим подходить они не имеют права, поскольку это будет рассматриваться, как попытка помешать мероприятию. “Если бы больше людей было в дружинах, мы были бы более необходимы. Увидев много дружинников и полицию, хулиганы не захотят драться, например”, — размышляют женщины.
Но хотя дружина и не является сегодня полноценной силой, способной защитить, она все-таки может стать неплохой опорой для полиции. Сегодня этот вопрос приобретает особенную актуальность. Так может быть стоит законодателям серьёзно поработать в этом направлении? Надо полагать, за льготы по оплате коммунальных услуг или какие-другие заметные блага немало москвичей согласились бы выйти вечером на улицы, чтобы последить за порядком. И, глядишь, угроза безопасности пусть не резко, но все-таки снизилась бы хоть на какие-то проценты.