Бывший сотрудник ФСИН рассказал о желающих «подоить» Ефремова

О том, как будет отбывать свой срок 56-летний актер Михаил Ефремов, «Комсомолке» рассказал бывший сотрудник одной из исправительных колоний (ИК) Управления федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) по Калужской области.

Разговор этот был не официальным, но изначально откровенным, так как мы пообещали не раскрывать в газете имя собеседника. Житель Калуги Роман Андреевич (назовем его так) ушел на пенсию пару лет назад. Сразу после появления в колонии криминального авторитета Андрея Кочуйкова по прозвищу Итальянец, что был правой рукой авторитета Захария Калашова по прозвищу Шакро Молодой (отбывает срок в краснодарской колонии).
— Давление было космическим, взятки предлагали на миллионы долларов. Соблазн был просто катастрофическим: с появлением в ИК Итальянца четыре начальника сменилось. Да и до него в колонию залетали знаменитости. Поверьте, никому нет дела до имен и фамилий, — рассказывает Роман Андреевич.

Борьба за кошелек

— Даже если это будет распиаренный в СМИ актер Михаил Ефремов?
— Встретят его из следственного изолятора с уважением, как и всех первоходов. Ровно две недели проведет на карантине. Это так положено, чтобы не занести с этапа какую-нибудь инфекцию. Теоретически там, на карантине, где живет около 20 человек, он может и остаться. Будет книжки разносить (библиотекарем) или при клубе числиться. Это все зависит от начальника ИК, с которым ему предстоит разговор. Разговор в принципе формальный, где ему объяснят, как себя вести, о некоторых рисках.
— Каких, например?
— Чтобы не связывался с сомнительными предложениями проплатить «дорогу» (пронос) для синьки (алкоголя) или кокса (кокаина). Ведь слух о том, что в колонию зашел Ефремов, обязательно дойдет до ушей местных авторитетов. И желающих «подоить» его будет довольно много.
— А так можно что угодно пронести?
— Я этими схемами никогда не пользовался, но скажу, что за время моей работы шесть сослуживцев сами сели за пронос запрещенных предметов на зону. К сожалению, все имеет свою цену.
— То есть за кошелек Ефремова может развернуться борьба?
— В общем, да. Он ведь сам, когда узнал, что от него пострадал человек, заявил на месте аварии, что может его вылечить, так как у него «денег до фига». Все слышали, не глухие.

«Бухнуть на зоне грехом не считается»

— В карантине его кошелек будет в большей безопасности?
— Думаю, что он не останется в карантине, а пойдет подальше от начальства в отряд, где к нему будет меньше внимания. Там можно бражкой и самогоном разжиться. Ведь сахар и варенье в посылках не зря родственники передают. Бухнуть для сидельца на зоне грехом не считается, правда, пить регулярно точно не выйдет. Думаю, что каждый месяц Ефремову придется просить родственников передавать ему не меньше 25 килограммов продуктов. Для себя и для братвы. Он будет кормить и поить их, а они его опекать, впрягаться за него если что-где.
— Будут учить его тюремной жизни?
— Никто не будет этим заморачиваться. Все понимают, что он тут случайно — по синьке. По местным меркам человек просто нормально отдыхал и случайно сбил кого-то. Ну бывает…
— А если делиться продуктами и деньгами не станет — бить будут?
— Не будут. Все же прекрасно понимают, что через год о нем уже все забудут. Через 3,5 года он уже на условно- досрочное строчить начнет, если через два президент не помилует. И такое бывает. Зачем Ефремову такие воспоминания. Да и начальству не в радость, если с ним какие-то плохие вещи начнут происходить, это ведь привлечет внимание правозащитников и СМИ. Думаю, что за ним будет присматривать кто-то даже в камере. Соседей ему подберут таких же, первоходов, которые тоже что-то совершили по пьяной лавочке. Будет им стихи-сказки читать по вечерам.
— Риски для него какие главные?
— Главное, чтобы не подсел на марафет. Кокаин — частый гость в камерах. Его даже родственники на свидания проносят.

Полмиллиона за мобильную связь

— Что еще Ефремов не увидит в ближайшие годы?
— Гражданскую одежду, к которой он привык. Мобильный телефон. Хотя, если есть лишние 300 — 500 тысяч рублей в год, то, может, и обзаведется собственной связью.
— У него может быть номер за эти деньги, ему можно будет позвонить?
— Обычная телефонная трубка с карточкой стоила около 10 тысяч рублей, а смартфон около 20 тысяч. Но покупка сегодня телефона не означает, что он будет с ним всегда. Скорее всего, на следующий день его найдут сотрудники колонии и заберут. И тогда придется покупать другой. Это аттракцион такой: гуляют 2 — 3 трубки по камерам. Таким образом из попавшего на зону вытягивают деньги.
— А начальство не будет вымогать?
— Могут мешок цемента попросить купить или банку краски, чтобы камеру подновить. Но такое уже встречается редко.