Отличница казнила подругу, чтобы стать «особенной»

В 1989 году 17-летняя воронежская студентка жестоко убила свою подругу только потому, что ей очень хотелось быть «не как все». Отсидев положенное, она прожила самую обычную жизнь

Как 17-летняя воронежская студентка жестоко убила свою подругу, чтобы быть «не как все»

За стойкой администратора медцентра обычная женщина. За пятьдесят — короткий ёжик волос, чуть погрузневшая фигура. Любезная и приветливая. Она ловко оформляет карточку, ненавязчиво шутит.
— Да, после ковида проблемы с сердцем у каждого второго, — говорит она, записывая меня к кардиологу.

34 года назад об этой женщине говорил весь город: она вызывала ужас и удивление. Леночка — гордость школы, умница и красавица — казнила свою подругу, уложив живой в могилу. Она забила её лопатой…

За свою жизнь человек может прожить несколько жизней.

О некоторых из них хочется забыть. Получается не всегда.

* * *


Тургеневская барышня примерила на себя роль Родиона РаскольниковаЛеночка Васильева* в юности — типичная тургеневская барышня. Тонкое, породистое лицо, коса по пояс, печальный взгляд, тонкие запястья. На школьных олимпиадах по гуманитарным предметам — первый претендент на победы. Заместитель секретаря комитета комсомола по идеологии — была в советской школе такая должность. Бабушка — врач, отец — капитан подлодки. Леночка — центр вселенной своей семьи.

Но за фасадной частью её жизни была и другая, о которой мало кто знал. В начальной школе она играла в шпионов: сочиняла шифры, придумывала хитроумные задания. В 12 лет примерила на себя роль палача. В её девичьем дневничке список «ликвидируемых»: аккуратным детским почерком — 11 фамилий одноклассников и учителей.

В подростковом возрасте девочка решила умереть сама. Назначила дату и почти год носила по себе траур. Но за месяц до рокового события отправила в могилу… лучшую подругу Катю.

Психиатры нескольких клиник четыре года проверяли её на вменяемость — отклонений не нашли.
Это преступление почти 40-летней давности выдающийся воронежский следователь Эмилия Крайкина, через руки которой прошли сотни дел, запомнила как одно из самых жестоких и необъяснимых.

Яма для подруги…

Они шли по прозрачному осеннему лесу, загребая ногами сухие листья. В кассетнике, который Катя взяла с собой, надрывался «Наутилус».

— Я взрослая, сколько можно жить с бабушкой? — Лена уверенно вышагивала по лесной тропинке. — Сниму домик, заживу самостоятельно, будешь приходить ко мне в гости.

Она позвала Катю съездить с ней из Воронежа в Синицыно поздно вечером 17 октября 1989 года посмотреть этот самый домик — новое жильё.

За Леной та в огонь и в воду — подумаешь, вечерний лес.




Катя до последнего не верила, что происходящее не фильм ужасов, а её жизнь

И вдруг подруга остановилась. Опушка леса, сырые быстро надвигающиеся сумерки. За спиной у девушек хрустнули ветки под чьими-то ногами — и из темноты вынырнули двое: 15-летний знакомый парень и какая-то девица.

— Катя, мы тебя сейчас убьём, — произнесла вдруг Лена. Фраза была неестественной, будто из плохого фильма. Катя чуть не засмеялась. Она даже не испугалась, когда её связывали. Подумала: ерунда какая-то, Леночка вечно что-нибудь учудит, спектакль какой-то. А «режиссёр» меж тем достала из сумки свечи, включила музыку на полную. Потом вколола подруге дозу сильного успокоительного.

Как оказалось, Лена в поисках расширения сознания иногда использовала наркотические препараты. Благо родственники — врачи, получить рецепт — нечего делать. Катя была против наркотиков и боролась за подругу. Говорила: «Ты себя калечишь!» А однажды Катя заявила: «Тебе не жалко себя, может, меня пожалеешь? Если не бросишь, я буду делать то же». Ввела себе дозу… Но Лену это не остановило, а Катя в итоге подсела.

15-летний паренек, пыхтя, орудовал лопатой. Земля оказалась твёрдой, и могила выходила мелковатой. Лена легла в неё, чтобы примериться. Кате наконец стало страшно.

— Лена, хватит! — захныкала она.

Но та и не думала останавливаться. «Раздевайся!» — приказала она.

Куртка, кофта, брюки, золотые серьги, перстенек оказались на земле. Катя осталась в одних кроссовках и всё ещё на что-то надеялась. Её подтащили к яме, и паренек ткнул её ножом в грудь… Удара в сердце, как планировалось, не вышло, лезвие лишь рассекло кожу. Катя взвизгнула и побежала. Погоня была недолгой — через пару минут она снова оказалась на краю ямы. Катя рухнула на колени, стала молить о пощаде: «Лена, не сходи с ума, вызови скорую, я ничего никому не скажу!»



Юношу колотила дрожь, нож выпал из его рук. Лена сунула его девице, но та в ужасе его откинула. Тогда «режиссёр» всучила ей лопату. Всё было вязко и нереально, как в дурном сне.

«Ложись! Вниз лицом!» — рявкнула Лена. Катя подчинилась. Она всегда слушала подругу, даже теперь… Лена била остриём лопаты по голове и шее лежащей в могиле девушки, пока та не затихла. Яму торопливо закидали землей и листьями, собрали вещи и ушли.

— Всего бы на две лопаты глубже — и комар бы носа не подточил, — сокрушался потом на суде один из участников расправы.

Воспитанна и хладнокровна

Старший советник юстиции, почётный работник прокуратуры СССР, старший следователь по особым делам Эмилия Андреевна КРАЙКИНА

Следователь по особо важным делам областной прокуратуры Эмилия Крайкина на всю жизнь запомнила то дело. А через её руки прошли сотни дел. Она была лучшим следователем своего времени, легендарной. Ей выпадало расследовать самые запутанные истории. За год до своей смерти она мне о нём рассказывала.

— Девица была хороша собой, воспитана и хладнокровна. Предложила давать показания на английском, — вспоминала Эмилия Андреевна.

Во время следствия возникло подозрение, что Леночка закопала подругу живьём. «Я пульс ей пощупала и поднесла ко рту зеркальце — никаких признаков жизни», — возразила она. «Такое хладнокровие в 17 лет!» — поражалась Крайкина.

— Зачем ты это сделала? — много раз задавала она мучивший её вопрос.

— Пытаюсь понять так же, как и вы. Я любила Катю, люблю и буду любить. Мне её очень не хватает, — театрально смахивая слезы, шептала Лена.

Фото: Андрей Архипов. Легендарная Эмилия Крайкина имела дела с разными злодеями, но Лена стояла среди них особняком

Исключительный ребёнок

Леночке с детства выпало попасть в число избранных. В советские времена о жизни «за бугром» люди узнавали, как правило, из «Международной панорамы» или колонок центральной прессы. Заграничные шмотки, жвачки, пластинки и доллары были уделом лишь редких счастливчиков. Леночка входила в их число. Папа — капитан подлодки, дедушка — высокопоставленный военный морской службы. Девочку баловали, из загранкомандировок привозили ей джинсы, невероятных кукол.

Семья жила во Владивостоке. А заканчивать школу девочку отправили в Воронеж к бабушке и тётке.
«Ленуська — выдающийся, исключительный ребёнок!» — защищала её на суде бабушка — интеллигентная, добрейшая женщина, врач по профессии.

Её почерк в материалах дела и правда исключительный. Изящные линии, буква к букве. На хрупких страницах уголовного дела почти 40-летней давности её признательные показания — как произведения искусств: страшные слова — изысканным почерком…

Она четыре года провела в СИЗО. Сотворить такое мог только человек не в себе — первое, что приходило на ум. Психиатры разных уровней проверяли её на вменяемость. Местные и столичные эксперты пытались отыскать отклонения в психике. Но врачи сошлись во мнении: здорова.

Отличница

В школе к Лене не было претензий. Прилежная ученица — шла на серебряную медаль. Была заместителем секретаря комитета комсомола по идеологии. Вот только одноклассники её сторонились. Может, оттого, что держалась высокомерно. Из подруг у неё была только Катя. Новенькую Лену приняла только она, по доброте душевной села с ней за одну парту.

Я говорила с их учителем Валентиной Шишлянниковой, которая до сих пор помнит обеих девочек. В пору, когда Катя и Лена учились в 9-м классе, она только начинала свою учительскую карьеру. Спустя много лет женщина преподавала в той же школе английский язык.

— Обе девочки, Катя и Лена, учились у меня, — вспоминает Валентина Шишлянникова. — Лена была очень способной, в моём предмете так просто блистательной — много раз побеждала на языковых олимпиадах города. Катя была очень доброй, училась похуже Лены, но тоже неплохо. Она была ведомой, Лена — лидером.

После того как всё уже произошло, учитель литературы вспомнила сочинение, которое Лена написала по «Преступлению и наказанию». В нём она призналась, что хорошо понимает Родиона Раскольникова и вполне могла бы оказаться на его месте… Она любила произвести впечатление, это тоже приняли за рисовку.

— В ту роковую ночь родители Кати были в отъезде — мама в санатории, а папа в командировке, — вспоминает она. — Антон, её младший брат, у которого я была классной, позвонил вечером и сказал, что Катя взяла магнитофон и куда-то ушла с Леной. Он пришёл ко мне поздно вечером и сказал, что боится ночевать один, а ехать к бабушке поздно. Я оставила его у себя.

Наутро Катя не вернулась. Сразу обратились к Лене, но та удивилась: Катя от неё ушла, а куда — не знает.
— Самое неприятное в этой истории, что Лена стала наговаривать на Катю. Рассказывать, что та связалась с дурной компанией, принимает наркотики и ещё бог знает что. Катя была очень хорошей девочкой, и это было особенно больно, — вздыхает Валентина Шишлянникова.

Катю искали полгода. А Лена тем временем звонила родителям Кати и рассказывала о том, что их дочь видели то в Москве, то в Ленинграде на вокзалах. Она там, дескать, торгует собой. Лена позвонила её родителям со своими небылицами и тогда, когда труп Кати уже откопали. Этим она себя и выдала.

Дневник ликвидатора

Семь томов уголовного дела. Пожелтевшие от времени, со скрюченными сухими страницами талмуды. Протоколы, медицинские заключения, казенные фото, и вдруг — дневники обеих девочек. Читать их неловко, будто подглядываешь. В них — душа нараспашку. Самое личное, сокровенное. О смысле жизни, первой любви, непростых отношениях с родителями и бог весть ещё о чём. Обе девочки в этих дневниках беззащитны и открыты.

«Я — тихоня! О, как я ненавижу это слово! Если бы ты знал, как мне не нравятся девчонки-тихони! А ведь получается самоненавистничество», — пишет Катя о себе, обращаясь к дневнику.

«Вот мне и исполнилось 16 лет… Как хочется остаться 15-летней!.. Лена должна подарить мне «Муравейник» — объеденье, мой любимый торт».

А вот Ленины записи. В 12 лет детским почерком она вывела: «Список ликвидируемых» — и дальше 11 фамилий под номерами. Первая — учителя Роговой Елены Борисовны…



«За убийство при желании отомстить — высшая мера наказания, но так как я несовершеннолетняя, то посадят. Интересно на сколько? Завтра пойду в милицию и узнаю», — фиксирует в дневнике 13-летняя Лена.

«Чтобы жить, надо уметь выживать. А чтобы выживать, не нужно высоких чувств — надо уметь забывать и предавать», — пишет 14-летняя девочка, а через год: «Он считал себя исключительным, потому что жил не по правилам, а по исключениям. Потом он стал исключённым, а затем — заключённым».

Что это? Как это могло оказаться в этой хорошенькой головке с русой косой до пояса? В материалах дела полуистлевшая газета — в ней статья о замечательной семье Лены. Большой снимок, Лена в центре. Я вглядываюсь в её детское фото — строгая, утончённая девочка.

Она всё время играла в смерть. Говорила, что умрет молодой: «Я не дотяну и до 16». Играла в шпионов, сочиняла шифры. Однажды хотела «ликвидировать» девочку за то, что та разгадала этот шифр и что-то прочитала.

Приговаривала к смерти не только других, но и себя. Пыталась свести счёты с жизнью разными способами. Писала приятелям записки с указанием адреса, где они смогут найти её тело. Психиатры, которые долго изучали её личность, пришли к выводу: «Эгоцентрична, хочет любой ценой привлечь к себе внимание».

Катя была её верной подданной. Она восхищалась Леной и всё время пыталась её спасти.

«До встречи с тобой я была обыкновенной. Твои трезвые взгляды на жизнь совершенно изменили мои оптимистические взгляды, я стала пессимисткой… Я тебя очень прошу, давай менять взгляды. Ведь так хочется жить, и верить, и радоваться жизни».

Однажды Лена объявила подруге, что через 14 месяцев уйдет из жизни, и даже начала носить траур по себе.

«Осталось 400 дней, — пишет она Кате. — Это так много и так мало». Дату своей смерти она определила в день своего совершеннолетия — 24 ноября 1989 года. Трагедия случилась почти на месяц раньше. Но погибла не Лена, а Катя. 17 октября 1989 года вместе со случайными приятелями Лена казнила Катю…

Пошла по наклонной

— Девушка полгода числилась в розыске как без вести пропавшая. А 13 мая 1990 года мальчишки играли в футбол в окрестностях станции Синицино, и кто-то споткнулся о кроссовок, торчащий из земли. Поддели прошлогоднюю листву и наткнулись на скелет, — рассказывал бывший тогда начальником убойного отдела областного ГУВД Владимир Селявкин. — По картотеке «потеряшек» предположили, что это может быть пропавшая в октябре 1989 года Катя Ф. Для опознания пригласили её родителей, и по кроссовку они её опознали.



По словам правоохранителей, Лену задержали первой. Потом арестовали Валерия и Ольгу. Они стали давать признательные показания. Лена выдала себя циничными звонками родителям Кати, рассказывая, что их дочь пошла по наклонной. «Ваша дочь зарабатывает телом, я видела её на вокзале», — говорила она им, когда родители уже похоронили останки своего ребёнка.

«Катька распространяет про тебя гадости»…

Дороги у Лены с Катей разошлись сразу после школы. Лена поступила в политех, Катя только искала себя. Со слов Лены, податливая Катя нашла себе дурную компанию и большую часть времени обреталась на вокзале. Девчонки иногда встречались, Катя по-прежнему прибегала к Лене по первому звонку. С Валерием Лену познакомила тоже Катя. Он был из её «вокзальной тусовки». Позже Лена скажет про него: «Интеллект на уровне цинкового ведра». Он был младше Лены, ему было всего 15, закончил шесть классов школы. Что его связывало с высокоинтеллектуальной Леной?.. Они встречались, гуляли в парке «Алые паруса», держась за руку. Валера был влюблен. Со слов Лены, ему претила их дружба с Катей, он считал, что вокзальная девица её недостойна, пытался рассорить. А однажды заявил: «Катька распространяет про тебя гадости, говорит, что ты спишь с кем попало и колешься». Якобы эти слова и решили дело. «Я выпущу из неё кровь по капле», — процедила Лена.

Оля — бывшая подруга Валеры, которую он таскал за собой, тоже оказалась в «деле». Она, добивавшая её лопатой, видела Катю всего раз в жизни.

Мистификация

Лена провела в СИЗО четыре года. Сначала ей делали ряд психолого-психиатрических экспертиз, потом прокуратура обжаловала изначально назначенный мягкий приговор. В итоге ей и её другу Валерию назначили десять лет колонии общего режима (максимум для несовершеннолетних), а Ольге — восемь. Тут уже Лена пыталась обжаловать судебный вердикт. И засыпала апелляционные инстанции жалобами.

Она писала в них о том, что в этом деле есть неисследованный момент — мистика. Рассказывала, что в 1988 году её стал преследовать некий человек. Он внушил ей мысль о том, что «есть особенные люди, которые способны обновлять мир совершенно на особенной основе». И необходимость убийства Кати внушил ей именно он. Даже назвал точную дату, за год до несчастья. Убийство, с её слов, носило ритуальный характер.

Девушка опять хотела быть особенной, но ей снова не поверили.

«Всё так плохо закончилось»

Она отсидела чуть больше половины срока, и за хорошее поведение её освободили. Вернулась в Воронеж, где и живёт до сих пор. Я нашла Лену в социальных сетях. Работает, ходит в церковь. Нашла её телефон, позвонила. Голос был энергичным, где-то рядом плакал ребенок. Она выслушала мою просьбу о встрече, помолчала. «Вы же понимаете, все так плохо закончилось, мне бы не хотелось об этом вспоминать», — выдавила она очень вежливо и положила трубку.

Из тюрьмы она писала родителям: «Катя приходит ко мне во сне, всё время зовет к себе».

Быть обычной могло бы стать теперешней мечтой Леночки. Но сбыться этому не суждено. Она навсегда особенная. Палач своей 18-летней подруги.

*имена героев изменены.

КСТАТИ

По закону максима­льный срок наказания в виде лишения свободы для несовершеннолетних — 10 лет. С 16 апреля 1997 года на смертную казнь в России наложили мораторий.