Жуткие подробности жуткого убийства ребенка

Шокирующее по своему цинизму преступление произошло в подмосковных Озерах. Несколько дней назад в полицию города обратились Роман и Татьяна Черниковы. Супруги заявили о пропаже 6-летней дочери Вероники. Выдвинули версию — ушла гулять и не вернулась. Объявление о розыске появилось и в СМИ.

Но поиски зашли в тупик. И тут как гром среди ясного неба: Веронику убили родители. Еще в апреле. Расчленили. Останки разбросали в поле. А спустя пять месяцев разыграли спектакль якобы с пропажей ребенка.
«Внимание! Пропал ребенок! Черникова Вероника, 6 лет, г. Озеры. 06.08.2016 года ушла с участка в районе ул. Краснофлотской, с тех пор местонахождение ее неизвестно. Приметы: рост 155 см, волосы светло-русые, вьющиеся до плеч, глаза серые. Была одета: розовая майка с рисунком принцессы, розовые шорты, розовые босоножки».
Три дня длились поиски девочки. Волонтеры, полиция, местные жители — к розыску подключились порядка полусотни человек. Родители ребенка в это время спокойно занимались своими домашними делами. А 8 августа семейная пара неожиданно исчезла, супруги перестали отвечать на телефонные звонки. Полицейские обнаружили их в соседнем районе, на семейном кладбище. Вместе с ними находилась и бабушка погибшей девочки.
В тот же день задержанные давали признательные показания. Глава семьи сначала заявил, что ребенок утонул в ванне еще в начале апреля. Потом изменил показания — ребенка якобы загрызла собака. И только на последнем допросе Роман Черников признался, что вроде как нечаянно убил девочку. Когда понял, что малышка мертва, испугался.
На подмогу пришла теща Елена. Именно она, по его словам, посоветовала, как замести следы. Предложила расчленить тело малышки. Мужчина согласился. Останки Черников сжег в металлическом ящике. Пепел разбросал в близлежащем поле.
Тело погибшей Вероники до сих пор не найдено.
Сейчас, когда уже известна фабула трагедии, особенно страшно слушать рассказ бабушки Елены. С ней побеседовали корреспонденты Озерского кабельного телевидения — еще до того как тайное стало явным. Не знаю, кто учил гражданку Зубареву актерскому мастерству, но ее рассказ выглядит более чем убедительно. Он изобилует деталями, которые крайне сложно выдумать на ходу.
Например о том, как маленькая Вероника накануне исчезновения объелась диких груш, мучилась рвотой и потому не поехала на День города с мамой, братом и сестрой.
О том, как малышка легко сходилась с посторонними людьми.
О том, что, оставшись дома, девочка якобы сказала своим родным: «У меня нет праздника. И у вас не будет праздника».
Самое жуткое — бабушка Вероники выглядит абсолютно естественно. В меру взволнованная, в меру спокойная. Невозможно догадаться, что ее внучка уже несколько месяцев как мертва. И что именно эта обычная с виду женщина советовала, как избавиться от трупа.



Судя по фотографиям, Черниковы — вполне счастливая семья.

Чулан для «лишнего» ребенка

СМИ связались со знакомыми семьи Черниковых. Вот как они описывали быт подозреваемых.
— Когда мы услышали о пропаже Вероники, то все знакомые Романа и Татьяны подорвались на поиски ребенка. Двое суток мы не вылазили из лесов, — рассказывает приятельница четы Елизавета. — Мы ведь все прекрасно знали историю приемной девочки. Все происходило на наших глазах. Своих детей у Черниковых долго не было, тогда они решились на усыновление мальчика. Следом взяли девочку из детского дома. Веронике тогда было всего 4 месяца, мальчику Паше — три года. Чуть позже родилась собственная дочь, Алена. То есть они воспитывали ее практически с рождения. Поначалу нарадоваться не могли на ребенка. Но чем старше становилась дочка, тем больше проблем доставляла родителям. Нет, она росла примерной девочкой, только странная была. Дело в том, что Черниковы взяли ребенка из спецприюта. Психиатры пытались малышке поставить диагноз, но почему-то не поставили. Таня с Ромой, в свою очередь, жаловались на ребенка, мол, у нее что-то с головой странное, уверяли нас, что она мыслит и рассуждает, как 30-летний человек. Всему их поучала, делала замечания. Со временем такое поведение ребенка стало раздражать родителей, они уже не скрывали своей ненависти по отношению к ней. Почему они не отдали ее обратно в детский дом — непонятно. Может, не хотели лишаться денег? За приемных детей им платили около 25 тысяч рублей ежемесячно.
По словам собеседницы, Роман со временем стал все чаще поднимать на малышку руку. Татьяна если и не поощряла действий мужа, но и не препятствовала. «С ней по-другому не сладить, совсем от рук отбилась», — оправдывалась женщина перед друзьями. А когда у пары наконец появился свой ребенок, то срываться на приемной дочери родители стали гораздо чаще.
— У Черниковых в доме была кладовка. Так родители в последнее время все чаще запирали Веронику в темной комнате, чтобы та «не мешала им жить» — именно так и оправдывались, — продолжает женщина. — Возможно, поэтому соседи и не видели Веронику на улице. А когда к ним приходили гости домой, то никто попросту не обращал внимания на отсутствие ребенка. Все знакомые знали, что отношения с дочерью у родителей не складываются, кому надо лезть в чужую семью? К тому же Веронику часто возили на лечение в больницу, оставляли ее там, поэтому, когда девочка пропала, ни у кого не возникало мыслей, что ребенка давно нет в живых. Когда мы услышали, что ребенок потерялся, то ничего такого не подумали, ну, может, сбежала куда, решили. Она ведь и раньше сбегала из дома. Родители ее никогда не искали. Была история, когда Вероника пропала на пару дней. Жила где-то в лесу. Родители не кинулись на ее поиски. Вероятно, думали: пропадет, да и к лучшему. Но девочка всегда возвращалась. Потому как идти ей было больше некуда. Вот и на этот раз Вероника вроде как пропала, а родители продолжали заниматься своими делами — Таня возилась в огороде, Рома — чинил машину, пока весь город стоял на ушах.



К дому, где жила девочка, несут цветы.

Любовь до гробовой доски

Как жили Черниковы до страшных событий? В целом семья была на хорошем счету. Здесь была любовь с первого взгляда, затем крепкий брак. Оба члена семьи — всегда при деле. Роман трудился в агроферме, потом лепил шоколадки на заводе «Марс», Татьяна заведовала пиццерией.
— Они познакомились лет 15 назад, в санатории. Работали вместе в ресторане. Татьяна была официанткой, Рома — барменом, — вспоминают бывшие коллеги Черниковых. — Свадьбу сыграли в 2004 году в том же доме отдыха. Есть выражение — «сошлись характером», вот эти люди как раз по этой причине и сошлись. Оба скандальные, за словом в карман не лезут, с посторонними не откровенничают, себе на уме. С Таней тяжело было найти общий язык. Когда работала в ресторане, то часто срывалась на посетителях, любила уже тогда выпить, потому у нее часто недостача была. Рома тоже недолго продержался барменом, достаточно агрессивно вел себя с посетителями.
В том, что между Татьяной и Романом Черниковыми вспыхнули и не угасали «высокие» чувства, — никто не сомневается. Даже после жестокого убийства ребенка супруги не дрогнули, не раскололись, не сдали друг друга.
На своей страничке в соцсети Роман даже после смерти дочери продолжал выкладывать фото супруги. Под каждой оставлял комментарий: «Моя прелесть!», «Моя красатуля!» (орфография сохранена). Судя по фотогалерее, жизнь Черниковых была безоблачной и счастливой. Крепкая любящая семья. Если не знать подноготную — есть чему завидовать. И даже последний статус главы семьи обращен к супруге: «Когда я умру, похороните меня вместе с моей женой». Видимо, и правда, что самые опасные преступники в семейной жизни могут быть чудесными семьянинами и любящими мужьями.
Последнее место работы Романа Черникова — шоколадный завод. Там он проработал 8 лет. По словам коллег убийцы, на производстве он себя никак не проявлял, держался обособленно.
— В мае этого года его уволили за прогулы, — рассказывает коллега Черникова Антон. — Если до апреля он спокойный был, молчаливый, забитый, немного странный, то в последнее время стал на всех срываться, хамить. Наконец запил. Прилично. Брал отгулы. Потом просто стал забивать на работу. Видимо, в то время ребенка уже не было в живых. В мае практически совсем не выходил на смены. В итоге его уволили по статье. Его супруга Татьяна тоже в то время прилично запила.
А 8 июня Черниковы открыли у крупного супермаркета палатку, начали выпекать чебуреки, пиццу, пирожки, готовить салаты, кур гриль, картофель фри, молочные коктейли.
— Мы тогда еще сильно удивились, зачем им это? Сейчас понимаем, видимо, хотели пустить пыль в глаза людям, что у них все хорошо, — добавляет собеседник. — Им удалось обмануть и друзей, и волонтеров, и полицию. Ведь пока все искали ребенка, Роман продолжал выкладывать рекламу своего нового бизнеса «Нямстер» в соцсети. Его супруга в это время раздавала интервью местным журналистам о том, как легко совмещать дело всей жизни и воспитание детей.
«Фастфуд по-озерски» — заголовок в местной газете к интервью Татьяны Черниковой. Материал датирован 21 июля. Получается, со дня смерти Вероники минуло как минимум 4 месяца. Видимо, семейная чета к этому времени уже свыклась с тем, что произошло.
Человеческий цинизм не знает границ. Вот что рассказывала Татьяна о своих детях журналистам: «Моя работа нравится даже детям! Им интересно наблюдать за процессом, они с радостью помогут дома, когда я делаю заготовки, особенно они любят лепить пельмени». На вопрос: «Есть ли у вас какие хитрости в воспитании детей?» — женщина ответила: «Нет лучшего и простого совета, чем просто понимать желания и, главное, любить своих детей. Если это делать, то никакие хитрости не будут нужны».



Бабушка Вероники очень убедительно рассказывала, как пропала внучка.

«Сестра давно утонула»

Тем временем близился час икс. Органы опеки проверяли Черниковых раз в полгода. В августе сотрудники надзорной комиссии должны были нанести очередной визит семье.
— Родители написали заявление о пропаже дочери в полицию утром 7 августа, — рассказывает соседка Черниковых Наталья. — Но на словах они заявили о том, что девочка потерялась днем раньше. 6 августа в Озерах проходил День города. Вечером на площади по громкой связи объявляли о пропаже Вероники. Но никто не отреагировал особо, все решили, что девочка затерялась в толпе. Видимо, Черниковы специально выбрали праздничный день и выдвинули версию, что малышку могли украсть.
— Вы живете по соседству с Черниковыми, что можете сказать о семье?
— Странное дело, но эту семью никто из соседей не знает. Я Черниковых даже ни разу не видела. Наши дети всегда гуляют на одной площадке. Детей Татьяны и Романа там никогда не было. Видимо, малышей держали за глухим забором. Когда преступление раскрыли, главу семейства привозили на следственный эксперимент. Из машины его вывели в бронежилете и каске. У ворот их дома собралась разъяренная толпа людей, которые могли бы разорвать убийцу. ОМОН стоял в оцеплении, сдерживал толпу.
— Они богато жили?
— Домик у них обычный, одноэтажный, обит сайдингом. Не скажу, что обеспеченные. В доме были две собаки. Когда начались поиски Вероники, Черниковы вывесили на забор странное объявление: «Отстаньте от нас. Во дворе злая собака». Одну из собак вроде полицейские застрелили. Была версия, что останки девочки закопали под будкой, а пес никого не подпускал к ней.
— Неужели никто из соседей ничего не знает про семью?
— Одна местная бабушка говорила, что раньше в этом доме жила теща Романа. Но у него отношения с женщиной не заладились. Однажды он вместе с супругой прилично поколотил ее. В тот дом теща больше не вернулась, переселилась в коммуналку.
— Но тем не менее вроде именно теща принимала участие в сокрытии преступления и советовала зятю расчленить тело?
— Не понимаем, как это могло произойти. Елену многие в городе знают. Она работала массажисткой, к ней водили детей на прием. У нее был свой личный кабинет. Помню, она уже тогда постоянно жаловалась, что зять обижает ее, даже синяки показывала. Говорила, что и на детей он руку поднимает. Но против него они не выступали, боялись почему-то. Два года назад у Елены скончался супруг. Тогда она бросила работу, говорят, запила. Возможно, что-то в мозгах ее и перевернулось, раз она пошла на преступление.
— Дети Черниковых ходили в сад. Воспитатели что-то замечали?
— Однажды воспитательница сделала Татьяне замечание, почему Вероника всю неделю ходит в одних трусах. В ответ женщина закатила истерику, с тех пор дочь в сад не приводила. Когда наш психолог позвонила Черниковым и поинтересовалась, в чем дело, Татьяна стала орать, что это не их дело. Также младшая, родная дочка Черниковых рассказывала нянечке, что когда Вероника дома не слушается, ее мама «веревочкой завязывает». Мы тогда думали, сочиняет ребенок. Но тем не менее наш психолог снова позвонила матери. Та ее обложила матом. Тогда сотрудница детсада сообщила о тревожном звонке в органы опеки. Но вроде никаких результатов это не принесло. Сами воспитатели замечали, что девочка приходила в синяках, а потом стали жаловаться матери на неадекватное поведение ребенка. В прошлом году Татьяна написала заявление, что дочка не будет ходить в детский сад.
— Почему соседи не забили тревогу? Ведь все должны были заметить пропажу ребенка?
— Соседи, конечно, заметили отсутствие Вероники, но попросту боялись лезть с расспросами к этой семье. Там такая мамаша, что к ней лучше не подходить. Она сразу всех посылала. Да и соседи там какие? С одной стороны живет старая бабушка, с другой — благочестивая семья. Сейчас они говорят только одно — раньше Черниковы были тише воды ниже травы, а в последнее время стали буйными на фоне постоянного пьянства.
— У Черниковых еще есть старший мальчик?
— Да, мальчик ходит в школу. Говорят, именно он сказал волонтерам: «А почему вы ищете мою сестру, она ведь давно утонула». Возможно, парень слышал какие-то разговоры в семье.
— Первая версия главы семьи была такая: что девочка утонула в ванне.
— Это полная ерунда. В доме не было ванны, только душевая кабинка — об этом рассказали понятые, которые были в доме.
— Всех троих членов преступной банды нашли пьяными на кладбище. А где же в это время находились их другие дети?
— Роман с Татьяной предусмотрительно оставили детей с подругой семьи, сказали, что пойдут на поиски Вероники. Затем теща Романа позвонила в полицию и сказала, что супруги пропали во время поиска. А позже исчезла и сама бабушка. Но их заранее приготовленный план побега на этот раз провалился.



Мы боремся за права своих детей во всем мире. Запрещаем усыновлять их американцам и прочим плохим дядям из-за границы. Но при этом не в состоянии навести порядок в собственном институте усыновления.
Ведь жуткая история в Озерах — всего лишь страшное повторение пройденного.
Вам ни о чем не говорят имена Владимир Гречушкин и Айрине-София Баская? Не припоминаете? А зря. Они тоже усыновляли детей. И тоже в Подмосковье. Годовалая девочка умерла от истощения. Трехлетний мальчик был убит. Не просто убит — его привязали к аккумулятору от автомобиля и утопили в реке. Живьем. Это было в начале 2009 года.
«Стоит ли обращать внимание на каждого психа!» — воскликнет чиновник (на всякий случай напомним, что и Гречушкин, и его жена были признаны вменяемыми). Но на психопатах, как правило, нет опознавательных знаков. И в какой момент в человеке, пусть даже усыновившем ребенка из добрых побуждений, проснется зверь, никому не ведомо.
А значит, эти люди должны быть под особым контролем. Тем более в наши дни, когда под ногами многих внезапно разверзлась финансовая пропасть. И усыновленных детей надо беречь как зеницу ока. Чтобы не ужасаться новым трагедиям.

ОТ САДИСТОВ НИКТО НЕ ЗАСТРАХОВАН

Ужасный случай в Озерах вновь заставил общественность заговорить о том, что детей порой усыновляют ради финансовой поддержки со стороны государства и предоставления льгот. Что такое приемный ребенок для некоторых «родителей»? Это шанс стать многодетной семьей, получить материнский капитал, улучшить условия проживания?
Существует ли подобная практика на самом деле? С этим вопросом мы обратились к Елене АЛЬШАНСКОЙ — президенту благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам», много лет занимающейся проблемами детдомов и усыновления.
— Бывает ли такое, что люди берут детей из детского дома ради получения денежных средств или улучшения жилищных условий?
— Подавляющее большинство приемных родителей, желающих взять ребенка под свое крыло, — нормальные люди, стремящиеся сделать добро. Если они уже решились на усыновление, то у них не будут в приоритете стоять какие-то денежные интересы или льготы. Но случаи с неблагородными усыновлениями все же есть, от этого никто не застрахован, и определить таких родителей достаточно сложно.
— Государство как-то может уберечь сирот от попадания в опасные семьи? Как проверяют самих родителей?
— Безусловно, родители проходят определенные проверки, в том числе и работу с психологами. Но, на мой взгляд, этого недостаточно. Все дети — индивидуальные личности. К каждому нужен определенный подход. Понимаете, родителям, перед тем как они забирают ребенка, могут не объяснить, в чем особенность конкретно этого маленького человека. Взрослые рискуют просто не справиться, и уже из-за этого есть возможность возникновения сложных ситуаций. Я считаю, что должны работать профессиональные психологи с каждой семьей. Органы опеки — это не психологи, они могут не разглядеть очень важного. Нужно увидеть не только хорошую квартиру или полный холодильник продуктов, но и понять сущность будущих родителей. На мой взгляд, нужно полное сопровождение социальных служб, чтобы быть уверенным в хорошей жизни ребятишек.
— Если ребенок уже попал в неблагополучную семью, где его бьют, унижают, не кормят, как органы опеки узнают о беде?
— Органы опеки обязаны следить за ребенком. Они должны регулярно удостовериваться в том, что ребенку хорошо в новой семье. Что его права не ущемляют, что он накормлен, одет, обут и здоров. Поэтому органы опеки в обязательном порядке должны контролировать условия проживания ребенка и время от времени посещать приемную семью. Это необходимая мера.